Петр Великий. Деяния самодержца

Так бесславно завершилось вторжение шведов в Россию. Великая армия перестала существовать. С той поры как Карл выступил из Саксонии, минуло почти два года – двадцать три месяца. И вот теперь шведский король в окружении всего 600 спасшихся соратников искал защиты в причерноморских владениях Османской империи, за пределами христианского мира.

Глава 18 Плоды Полтавы

Триумф под Полтавой имел для Петра огромное значение, и радостное возбуждение долго не оставляло победителя.

Трудно было поверить, что наконец, впервые за многие годы, грозный враг не стоит у ворот России – как если бы земля Украины вдруг разверзлась и поглотили вражеское войско. Через два дня после битвы царь с генералами въехал в Полтаву. За два месяца осады город изрядно пострадал: стены разбиты, 4000 защитников едва держатся на ногах от усталости и голода. В Спасской церкви был отслужен благодарственный молебен и богослужение в честь государевых именин. Рядом с царем в храме стоял полковник Келин – доблестный комендант Полтавы.

После победного возвращения Меншикова с известием о капитуляции шведской армии в Переволочне Петр принялся раздавать чины и награды. Меншиков был произведен в фельдмаршалы. Уже имевший фельдмаршальское звание Шереметев получил большие земельные владения. Все генералы русской армии получили повышение в чине или были жалованы поместьями; впоследствии каждый из них был награжден усыпанным бриллиантами портретом Петра. Позволил себе принять чин генерал-лейтенанта армии и контр-адмирала флота и сам царь, который до сего времени в армии числился полковником, а на флоте капитан-лейтенантом.

В генеральское и адмиральское достоинство царь был возведен «по указу» Ромодановского, и Петр, соблюдая правила игры, послал князю-кесарю благодарственное письмо: «Sir! Вашего величества милостивое писание нам и указ к его превосходительству господину фелтмаршалу, от которого именем Вашим чин третьего флагмана во флоте и ранг старшего генерал-лейтенанта на земли мне объявлен. И хотя еще столько не заслужил, точию ради единого Вашего благоутробия сие мне даровано, в чем молю Господа сил, дабы мог Вашу такую милость вперед заслужить».

Победу праздновали по всей России. В Москве многие плакали от радости. Полтава положила конец иноземному вторжению – значит, можно надеяться и на снижение непомерных военных налогов, и на возвращение домой отцов, мужей, сыновей и братьев. В столице главные торжества отложили до прибытия Петра с победоносной армией. Но девятнадцатилетний царевич Алексей от имени отца закатил в Преображенском пир для иноземных посланников, а сестра Петра царевна Наталья устроила званый обед для жен именитых вельмож. На улицах города были расставлены столы, ломившиеся от снеди и вина, – победу праздновали всем миром. Целую неделю с утра до вечера гудели церковные колокола, а с кремлевских стен гремели орудийные залпы.

В Полтаве празднование завершилось к 13 июля. Тела павших воинов – и русских, и шведских – были собраны и погребены в отдельных братских могилах на поле боя. Армия отдохнула, и пришло время трогаться с места. В окрестностях Полтавы было совсем туго с продовольствием. (На девятый день после битвы прибыло еще 12 000 калмыков. К сражению они не поспели, но, как и всех остальных, их надо было кормить.) Ну а кроме того, теперь, когда шведский король бежал, а его армия была разгромлена, пришло время пожинать плоды победы. Два обширных края – Польша и Прибалтика – лежали перед русским царем практически беззащитные. С 14 по 16 июля в Полтаве заседал военный совет, принявший решение разделить армию на две части. Шереметеву со всей пехотой и отрядом конницы надлежало выступить на север, к балтийскому побережью, и овладеть рижской крепостью. Меншикову с большей частью кавалерии предстояло идти на запад, в Польшу, где совместно с Гольцем действовать против шведского корпуса Крассова и войска Станислава.

Сам Петр из Полтавы отправился в Киев. Здесь находился шедевр древнерусской архитектуры – Софийский собор с многочисленными куполами и арками, украшенный внутри великолепной мозаикой. В стенах этого храма отслужили благодарственный молебен. Префект духовной академии Феофан Прокопович произнес пространный и величественный панегирик царю и Российской державе, который весьма польстил государю. С той поры царь приметил малороссийского священника, и впоследствии Прокопович стал правой рукой Петра при осуществлении церковной реформы. Задерживаться в Киеве Петр не собирался, но захворал и 6 августа писал Меншикову: «Мне за грех болезнь припала, которая по отъезде Вашем ввечеру прямой лихорадкою объявилась была. Но когда в понедельник принял фонмотив [рвотное] с помощью Божией оную разорвал, однако ж она, яко проклятая болезнь, хотя не знобом и жаром, но тошнотою и тягостию еще давит, и дни свои выбирает, и тако не чаю, чтобы ранее 10 числа или праздника [Успения] отселе за бессильством ехать».

* * *