Читаем Пьесы и сценарии полностью

Откуда взяли ваши головы светлейшие?

Я, может, призвана смеяться и порхать!

Я, может, уродилась гейшею?!

Сто лет твердить — «равны», «равна», —

Возьмите равенство себе! и без него неплохо жили мы.

Вот новости! Кругом и каждому я что-то вам должна?

Я не брала у вас взаймы!

Три штуки слопала — и до сих пор жива.

Попробуйте.

Гриднев колеблется.

Стыдились бы. Вас угощает дама!

Ну, слушайте, зачем все эти пышные слова?

Вся эта мелодрама?

Ведь сами вы не верите тому, что говорите?

В таком мундирчике, как ваш, не ползают под танки.

А окажись войны игрою где-нибудь на Крите —

Махнули бы на всё, влюбились бы в гречанку…

Откуда я — из Харькова? Из Ровно?

Жила безгрешно ли? немножечко греша?

Ни перед кем и никогда не буду я виновна,

Затем, что хороша.

Вы — юноша. Едва сведя отроческие прыщики,

Зачем вы тужитесь быть непременно сыщиком?

Нагородили — клятвы! трубы! трупы!

Вы пожалеете когда-нибудь, как это было глупо!..

ГРИДНЕВ

Галина Павловна! Надеюсь я… что я…

ГАЛИНА

(идя вкруг стола)

Траля-ля-ля, ля-ля, ля-ля!

ГРИДНЕВ

(следуя за ней)

Помиримся.

ГАЛИНА

Мизинчиками? У меня болит сустав.

ГРИДНЕВ

Конечно, вы правы. Конечно, я не прав.

Но я раскаялся. Раскаянье…

ГАЛИНА

Снимает полвины.

ГРИДНЕВ

По долгу службы должен был, простите.

ГАЛИНА

Да никому вы не должны,

Поймите!

ГРИДНЕВ

(неотступно за ней)

Галина Павловна! Где ваша комната?

ГАЛИНА

Ого!

А больше — ничего?

ГРИДНЕВ

А больше — то, что я от вас не отступлю,

Я вас люблю!

ГАЛИНА

Не смейте это слово!

ГРИДНЕВ

Ну не надо, ну нельзя,

Галина! Галечка!

(За плечи.)

Галю-

ся!!

ГАЛИНА

(вырываясь)

Пустите!

ГРИДНЕВ

До утра!

ГАЛИНА

А после?

ГРИДНЕВ

В тыл отправлю.

Бумажки, справки дам! А хочешь — здесь оставлю.

Со мной — поедешь, а?

ГАЛИНА

Но — как же?

ГРИДНЕВ

Ну, там придумаем! Ну, секретаршей!

А? Галя?.. Галечка?.. Ну, оглянись…

Война всё спишет. Кто узнает?

Пытается обнять её. Галина вырывается.

ГАЛИНА

(сильно повышая голос)

Я закричу.

ГРИДНЕВ

(оставшись на месте)

Ах, так?..

Ну, ну. Кричи. Как нас учил великий гуманист,

Что если не сдаётся враг,

Его уничтожают.

Пауза. Они вдали друг от друга.

Кричи-кричи!.. Что горла, громко!

Вот прибегут защитнички толпой!..

Давно ж ты не была в СССР. Не знаешь этой кромки —

Вокруг погонов кромки голубой.

Пусть прибегут. Скажу: а-рес-то-вал!

И — всё. и между вами — пропасть. и — в подвал.

Без хлеба и без сна на пятидневку!

ГАЛИНА

(опускаясь)

Две мерки к женщине:

застенка жертва — уличная девка…

ГРИДНЕВ

(постепенно подходя)

Ты зря упрямишься… Ну что ты потеряешь?

Сегодня — ночь. Разъедемся. Живи себе, как знаешь.

Лампочки еле светятся. В голубом сиянии окон всё сильнее багровый отсвет пожаров. В наступающей темноте заметнее свет забытых свечей. Из коридора вбегает и печатает шаг Салиев.

А ты зачем?

САЛИЕВ

(козыряя)

Боец Салиев.

Приказано доставить вас на отдых!

ГРИДНЕВ

(поколебавшись, Галине)

Так я приду к тебе. и помни: часовые

Стоят на выходах и входах.

(Уходит с Салиевым.)

Галина идёт было к лестнице, подымается на несколько ступеней — но сходит назад. Безсильно, безцельно бредёт по залу. Одну за другой задёргивает шторы. Садится за рояль, роняет голову. Потом начинает играть. Во время игры, не замеченный ею, в парадную дверь входит без шинели капитан Нержин. Он останавливается, слушает. Беззвучно садится.

НЕРЖИН

(когда Галина кончает играть)

Дарф их зи биттен, гнедигес фройляйн,

Айн биссхен нох?

Галина вскакивает, встаёт и Нержин, они пытаются всмотреться друг в друга.

ГАЛИНА

Серёжка!!!

НЕРЖИН

Галка!!

Коротко целуются, перебирают друг друга за руки, говорят наперебой. Вся сцена — при слабом свете и свечах.

Я…

ГАЛИНА

А я…

НЕРЖИН

Ты отступала с немцами?

ГАЛИНА

Ах, долгая история!..

Тебя узнать нельзя! в военной форме! капитаном!

Уехала? учиться. В венскую консерваторию,

По классу фортепьяно.

НЕРЖИН

Как?? — в Вене??

ГАЛИНА

В Вене!!!

Где Моцарта, где Гайдна тени!..

Но — Люся?.. Перед сдачею Ростова

В бомбоубежище мы встретились.

В ней не было кровинки…

НЕРЖИН

Она бежала на Кавказ. и снова, снова

Куда-то в горы, под обстрелом, по тропинке…

Полуживая в Казахстан… Но объясни…

ГАЛИНА

Ах, Боже!

Так много надо мне сказать тебе, Серёжа!

(Мечется.)

Куда пойти? Пойдём ко мне! Да нет, нельзя…

НЕРЖИН

Да что ты?!

Чего боишься ты?

ГАЛИНА

Ты сам, ты сам со мною берегись!

НЕРЖИН

(расстёгивает кобуру пистолета)

Что, немцы здесь?

ГАЛИНА

Ах, если б немцы! Желторотый

Какой-то бродит тут чекист.

НЕРЖИН

Штаб нашей части тут, ты бредишь.

ГАЛИНА

Ты — не боишься?!

НЕРЖИН

Да чего ж?!

ГАЛИНА

Ой, как тебе я рада! Ты сейчас поедешь —

Куда поедешь ты? Меня с собой возьмёшь?

Скажи, что — можешь, умоляю!

НЕРЖИН

Я — ничего не понимаю!

ГАЛИНА

Ты всё сейчас поймёшь!

НЕРЖИН

Ну, если хочешь, я возьму, конечно, но…

Но я ведь еду на передовую.

ГАЛИНА

В какую сторону?

НЕРЖИН

Тебе не всё равно?

ГАЛИНА

Нет, очень важно мне, в какую?

Хоть подвезёшь. Сойду — оттуда

Попробую сама добресть.

Ах, Игорь-Игорь, да! После такого чуда

Ты прав, что Бог на небе — есть!

НЕРЖИН

(оглядываясь)

Перейти на страницу:

Все книги серии Солженицын А.И. Собрание сочинений в 30 томах

В круге первом
В круге первом

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны.А.И.Солженицын задумал роман в 1948–1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Русская классическая проза
Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века
Архипелаг ГУЛАГ. Книга 1
Архипелаг ГУЛАГ. Книга 1

В 4-5-6-м томах Собрания сочинений печатается «Архипелаг ГУЛАГ» – всемирно известная эпопея, вскрывающая смысл и содержание репрессивной политики в СССР от ранне-советских ленинских лет до хрущёвских (1918–1956). Это художественное исследование, переведенное на десятки языков, показало с разительной ясностью весь дьявольский механизм уничтожения собственного народа. Книга основана на огромном фактическом материале, в том числе – на сотнях личных свидетельств. Прослеживается судьба жертвы: арест, мясорубка следствия, комедия «суда», приговор, смертная казнь, а для тех, кто избежал её, – годы непосильного, изнурительного труда; внутренняя жизнь заключённого – «душа и колючая проволока», быт в лагерях (исправительно-трудовых и каторжных), этапы с острова на остров Архипелага, лагерные восстания, ссылка, послелагерная воля.В том 4-й вошли части Первая: «Тюремная промышленность» и Вторая: «Вечное движение».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Русская классическая проза

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги