Первый богач в Вавилоне

— На примере этого купца мы видим, как удача приходит к тому, кто умеет воспользоваться возможностью, — заметил смуглый обитатель пустыни. — У каждого богатства бывает своё начало. Это могут быть всего несколько золотых или серебряных монет, взятых из заработка и вложенных в какое-либо дело. Я сам — владелец многочисленных стад. Начало я положил им, когда был всего лишь мальчишкой и купил за одну серебряную монету молодого бычка. Таково было самое начало моего богатства, и оно имело для меня первостепенную важность. Сделать первый шаг к построению своего богатства — самая большая удача, которую только может ожидать человек. Кто бы он ни был, этот первый шаг превращает его из человека, зарабатывающего хлеб в поте лица своего, в такого, который живет на доходы от вложений. И этот первый шаг — самый важный. Некоторые счастливчики совершают его еще в молодости и таким образом быстрее достигают финансового успеха, чем те, которые предпринимают его позже, или те несчастные, подобные отцу этого купца, которые так никогда и не сделают этого шага. Если бы наш друг купец поступил разумно и сделал этот шаг в молодости, когда удача постучалась к нему в дверь, сегодня он был бы благословен гораздо большим количеством земных богатств. И если удача, пришедшая к нашему другу ткачу, сподвигнет его на такой шаг, он поистине положит начало гораздо большей удаче.

— Благодарю! Я бы тоже хотел сказать, — это поднялся явный чужестранец. — Я из Сирии. Я не очень хорошо говорить ваш язык. Я хотел бы назвать этот человек, этот купец, одно слово. Может быть, вы подумать, что это слово невежливый. Однако я хочу его так называть. Но я не знаю слово из вашего языка. А если я назову его по-сирийски, вы не понять. А поэтому прошу каких-нибудь добрых людей сказать мне правильное слово, чтобы называть, когда человек всё время откладывать на завтра дела, очень полезная для него.

— Он канителится! — крикнул кто-то с места.

— Это есть точно, — закричал сириец, яростно размахивая руками. — Он не брать возможность, когда оно приходить. Он ждать. Он говорить, я сейчас имею много другое дело. Но возможность, она не ждать такого медленного. Она думать, если человек заслуживать удачи, он шагать быстро. А человек, который не шагать быстро, когда возможность приходить, он канителиться, как наш друг, этот купец.

Все засмеялись, а купец встал с места и добродушно поклонился:

— Прими мое восхищение, о чужестранец, который не боится говорить правду.

— А теперь послушаем дальше об упущенных возможностях. Кто ещё хочет рассказать? — спросил Аркад.

— Я, — сказал мужчина средних лет, облаченный в красный хитон. — Я покупаю скот, в основном верблюдов и коней. А порой также овец и коз. Я расскажу вам, как однажды ночью ко мне пришёл шанс — когда я меньше всего этого ожидал. Вероятно, потому я его и упустил. Об этом вы сможете судить сами. Итак, однажды я возвращался в город после утомительного и напрасного десятидневного путешествия. Я искал верблюдов для закупки, но не нашёл. Я весьма разгневался, увидев, что городские ворота уже закрыты и заперты. Пока мои рабы ставили шатер на ночь, которую нам предстояло провести с малым количеством воды и совсем без еды, ко мне подошел пожилой скотовод, который, как и мы, застрял перед закрытыми городскими воротами.

— Почтенный господин, — обратился он ко мне. — Судя по твоему виду, ты закупаешь скот. Если это так, я желаю продать тебе прекрасную отару овец, которую только что пригнал. Увы, моя жена лежит больная, и мне нужно побыстрее к ней вернуться. Купи же у меня овец, чтобы я и мои рабы могли сесть на верблюдов и скорей поехать обратно.

Было так темно, что я не мог видеть отару, но слышал блеяние, и, судя по звукам, овец было очень много. Поскольку я потерял десять дней в напрасных поисках верблюдов, я с радостью начал торговаться. Старик торопился и назначил весьма низкую цену. Я согласился, не сомневаясь, что утром мои рабы пригонят стадо в город и я продам его с большой прибылью.

Когда мы сторговались, я позвал своих рабов и приказал принести факелы, чтобы счесть отару, которая, по словам скотовода, составляла девятьсот голов. Не буду тратить ваше время, друзья, рассказывая, как трудно было пересчитать столько непоенных, беспокойных овец, толкущихся на клочке земли. Нам это так и не удалось. Поэтому я без обиняков заявил скотоводу, что пересчитаю овец, когда рассветёт, и тогда заплачу ему.

Он взмолился:

— Прошу тебя, почтенный господин, заплати мне лишь две трети этой цены, чтобы я мог пуститься в путь. Я оставлю своего самого умного и ученого раба, и он утром поможет тебе пересчитать овец. Он достоин доверия, и ты можешь выплатить ему остаток денег.