Первоочередной

Наталия раньше такого не испытывала, потому что на Новодевичьем кладбище лежат ужасные снобы. Все голубых кровей, как на подбор. Даже Некрасов, хоть и писал о женщинах в русских селениях. Ни тебе обнимашек, ни простого человеческого счастья. Взамен только холодная отстранённость и косые взгляды. Если папа ещё поначалу старался оставаться человеком, то через каких-то пару десятков лет примкнул к элите и даже подружился с парочкой декабристов. И это будучи статским советником, на минуточку.

С тех пор Наталия была совсем одна, пока однажды не услышала ругань Серетуна, которую услужливо передала лампадка за спиной статуи.

И теперь у девушки появились настоящие живые товарищи, а в придачу к ним даже своего рода миссия по спасению реального мира.

Для Димы вообще всё было в новинку – и касание призрака, и бытность призраком как таковым. Будь он сейчас в своём теле, точно упал бы в обморок, но бесплотность его уберегла.

– Куда мы…? – вопрос писателя оборвался на полуслове, потому что декорации сменились.

Вместо неубранной комнаты Дима оказался посреди густых кустарников Мира Эскапистов. В непосредственной близости от дома Серетуна и Астролябии, где когда-то собственноручно чуть не прикончил волшебника руками его несуществующего отца.

– А, вот куда, – сказал писатель, придя в себя.

– Я тебе устрою небольшую экскурсию, чтобы ты понимал, в каком состоянии находится этот мир, – пояснила Наталия. – Быть может, заодно придумаешь, как эту проблему решить.

– Значит, я могу попадать сюда во сне, – заключил писатель. – Никогда бы не додумался до такого.

– Можешь, но только с моей помощью. И только потому, что миры на пороге столкновения.

– Это удивительно, – произнёс Дима, оглядываясь и параллельно рассматривая свои прозрачные руки. – Разве можно было себе такое представить, когда я только приступал к книге?

Несмотря на сгущающиеся сумерки, оба призрака сияли, словно звёзды, разгоняя темноту вокруг. Зрелище было до того сказочным, что все остальные чудеса Мира Эскапистов казались мелочью на его фоне. Окружающее пространство окрашивалось в космические оттенки, тени плясали в такт движениям. И казалось, что сама природа затихла, наслаждаясь удивительным моментом.

Дима летал кругами, чтобы привыкнуть к новому состоянию.

– Да как же после этого снова ходить? – размышлял он вслух. – Чувствовать тяжесть своего тела. Опять что-нибудь начнёт болеть.

– Ты звучишь как настоящий старик, – не преминула укорить его Наталия. – Тебе всего-то… сколько?

– Двадцать восемь.

– Староват для меня, – вдруг выдала девушка. – Впрочем, неважно. У нас по-прежнему мало времени, надо спешить.

– Ну ладно. – Дима снова дал схватить себя за руку, и оба призрака оказались в новом месте.

Высокие своды, окутанные паутиной, больше не казались такими уж безжизненными. Несмотря на то, что это место называется Царством Мёртвых. С тех пор, как прислужник тьмы, он же Ибн Заде, ушёл отсюда, в Мире Эскапистов успел образоваться мощный поток умерших людей. И все они направлялись сюда, в огромные залы с колоннами, где раньше свистел ветер одиночества. Теперь его не слышно, но дуть он не перестал.

Каменная анфилада наполнилась существами всех форм и размеров, которым не посчастливилось умереть по-настоящему. Павший в битве орк играл сам с собой в бильярд. Лопоухий морж топорщил усы, пытаясь разглядеть, при нём ли ещё клыки. Стройный эльф метал дротики в надежде, что хоть один останется в стене, но они все ломались, и тогда он затачивал новые, чтобы снова пытаться попасть в нарисованную угольком мишень. Огромный носорог, развалившись в кресле, читал газету, в которой ни один заголовок не соответствовал содержимому статьи. Его это печалило, но он не оставлял попыток, запуская руку вниз, к стопке с макулатурой, среди которой носорогу ни разу ещё не попались правдивые новости. Иногда умершие сидели по двое, но всё равно занимались бесполезными делами. Перекидывались мячом, показывали друг другу фотографии, сочиняли целые тома мемуаров в соавторстве, следили за недвижимым поплавком, который выглядывал из проруби прямо по центру одного из залов.

Сначала могло показаться, что здесь даже неплохо. Ни от кого ничего не требуется и все делают, что хотят.

Но на то оно и Царство Мёртвых, что здесь нет жизни.

Если приглядеться, то окажется, что каждое лицо в этом подземелье не выражает никаких эмоций, а все движения сугубо механические, словно у заводных кукол.

– Почему они такие странные? – спросил Дима, пролетая между мужчиной, уткнувшимся в кроссворд, и женщиной, которая пыталась отскоблить засохшую яичницу от сковородки.