Первая работа. Испания

А что купить к нему? Я заметила холодильник, втиснутый между шкафами со сладостями. В нём полно газировки, соков и… да! На самой нижней полке выставлены упаковки гаспачо. Я подбежала к холодильнику, потянула за ручку. Заперто. Индиец возился где-то у кассы.

— Э-э… — начала я.

Как назло, забыла слово «открывать». Но он сам услышал моё бормотание и чем-то пикнул. Дверь зажужжала и открылась. Не веря своему счастью, я схватила литровую упаковку гаспачо и захлопнула дверь. Что ещё взять? Шоколадку? Чипсов? Так страшно опять остаться наедине с голодом! «Сыр надо было взять», — поздно догадываюсь я. Но холодильник снова заперт, и на второе «э-э» я не решусь.

Индиец по-прежнему возится у кассы: расставляет коробочки с жевательной резинкой. Я выкладываю суп и багет. Не удержавшись, хватаю с полки печенье. Индиец кивает, молча пробивает товар, а потом быстро спрашивает что-то по-испански. О да, он не тараторит, как Исабель. Он говорит ещё быстрее! В его фразе всё слито в одно слово, но какое?! Как его разгадать!

Я беспомощно пожимаю плечами. Хороша студентка, изучающая испанский. Суп себе купить не может.

— ¿Bolsa? — повторяет индиец и трясет пластиковым пакетом.

— А! — вздыхаю я и качаю головой: пакет мне не нужен.

В его взгляде нет никакого удивления. Он привык к немым туристам. Но я расстраиваюсь. Опять не справилась…

Зажав под мышкой ледяной гаспачо, я бреду к детской площадке, откусывая на ходу от багета и разглядывая чек. Надо же, хлеб стоил всего евро! Это тебе не бутерброды из поломанного автомата за четыре, мамочки, четыре евро!

Интересно, а сколько стоит хлеб в Москве? Никогда не интересовалась этим вопросом. Положишь в корзинку в «Пятёрочке» батон, буханку «Бородинского» и килограмм яблок и топаешь себе на кассу.

Несмотря на жару, на площадке возились двое детей: маленький мальчик и его старшая сестра. Их мама болтала по телефону, сидя на скамейке в тени огромной акации. Я уселась рядом, открыла наконец гаспачо и принялась пить из горлышка холодный кисло-сладкий суп, заедая багетом. Как было вкусно! Как будто вгрызаешься в мякоть огромного розового помидора. А хлеб — с хрустящей корочкой и тягучим мякишем — хотелось съесть до последней крошки.

«Ну как? — спросил на ухо город. — Тебе нравится?»

Я кивнула. Откинулась на спинку скамейки и прикрыла глаза. Как хорошо поесть в жару холодного супа, спасаясь в тени огромного дерева!

«Тогда смотри на другие мои чудеса», — пригласил город.

Я открыла глаза. Мальчик тем временем залез на башенку. Сестра стояла у её подножия и наполняла совок песком. Потом она осторожно потянула за цепочку и подняла совок к брату, а тот высыпал песок в специальное отверстие, и оба долго радовались шуршанию и сухим брызгам песочного дождя, вылетевшего из трубы рядом с девочкой.

«Дальше, смотри дальше!» — настойчиво звал город.

Я огляделась и увидела за акацией другие деревья: магнолии с твёрдыми блестящими листьями, куст розового олеандра, увенчанный нежными, как свадебные украшения, цветками, и ещё один огромный пятнистый платан.

«А ты научишь меня своему языку?» — мысленно спросила я у города.

«Конечно».

«А какой самый лучший способ? — спросила я. — Что нужно знать прежде всего? Грамматику Роситы? Или лучше сосредоточиться на диалогах Исабель? А может, надо вернуться в магазин и что-нибудь ещё спросить у того индийца?»

«Ты прямо как средневековый алхимик! — засмеялся город, и платан покачал колючими, как морские ежи, плодами. — Хочешь найти философский камень!»

«Да! — с жаром ответила я. — Хочу отыскать этот способ, научиться сама и помочь своей ученице! Ведь я учитель, и…»

— Вот ты где! — недовольно сказала Марининым голосом моя соседка.

То есть на самом деле это была Марина, замершая передо мной, скрестив руки на груди и сдвинув брови. «Furia» — вспомнила я слова Кико.

От неё исходила такая злость! Мама девочки и мальчика быстро закончила разговор по телефону, сунула мобильный в сумку и, позвав детей, поспешно ушла с площадки. Мне показалось, они убежали из-за Марины. В считаные секунды мы остались одни.

Вообще удивительно, как Марине всё время удается незаметно ко мне подкрадываться. Или это я так глубоко погружаюсь в свои мысли, что не слышу и не вижу ничего вокруг? Честное слово, хоть радар выставляй, который начнёт пищать «Идёт фурия, идёт фурия!» при её приближении.

— Ты почему сбежала?! — спросила Марина сурово, как на допросе.

— Ты ведь ушла с ребятами, — пролепетала я, глядя на неё снизу вверх, — я думала, ты надолго.

— Ты думала! — передразнила Марина. — Из-за тебя мне было скучно идти домой одной.

— А Кико и… Алекс?

— Эти охламоны побежали обедать, — презрительно сказала Марина, — макарошки по расписанию. Да меня они особо и не интересуют! Мне нужны нормальные парни. Серьёзные. Сегодня идём на поиск. В клуб. На всю ночь.

— А занятия? — робко спросила я.

— Прогуляем! — отмахнулась Марина.