Перст судьбы

Виан – город маленький. На крутом холме – королевский замок, окруженный зубчатой стеной с десятком сторожевых башен, у подножия – плотно застроенные кварталы, разрезанные широкими, мощенными серым камнем улицами. Повсюду таверны, винные лавки, винные склады. А вокруг града с пологих холмов сбегали к Виану зелеными ручьями шпалеры драгоценных виноградников. Судьба хранила Виан. От холодных ветров – грядами гор, от засухи – бегущими с предгорий ручьями и речками, от алчности Игера – отсутствием удобных перевалов в горах, от бедности – секретами изготовления драгоценных вин, от посягательств Ниена – выгодой торгового союза.

Глава 11. Соединение нитей

Поздней осенью три года назад мы в очередной раз направились в Вианово королевство на карнавал.

Веселье виналий в этот раз сделалось воистину безумным. На ратушной площади стояли огромные столы, и с утра до вечера народ пировал, веселился, а магики выпускали мираклей на улицы – танцоры на ходулях, фокусники, жонглеры, сладкоголосые стихопевцы развлекали пирующих, сменяя друг друга. Что-то мрачное чудилось мне в этом неудержимом веселье. Я создал десятки мираклей в виде полуистлевших скелетов, они носились по улицам, хватали прохожих, лезли целоваться к испуганно визжащим девчонкам. Эд сбросил свои охранные браслеты и целовал подряд всех девчонок, пока наконец не утащил какую-то румяную служаночку в просторный шатер, где утром готовили горячий эль и шоколад, на мешки с припасами и утиральными полотенцами.

* * *

Я добавил еще мертвяков к прежним мираклям и ушел в таверну напиваться горячим глинтвейном в одиночестве, потому что Лиам куда-то с самого утра исчез. Я зажег в светильниках магические они. В камине веселился настоящий огонь – день выдался не из теплых. И вдруг дверь распахнулась – и я увидел Лару в шуршащем платье цвета взбитых сливок и накинутом поверх легком шелковом плаще с капюшоном. За нею вошел Лиам в лучшем своем пурпурном колете, расшитом золотом. Талия его была перехвачена широким поясом с драгоценной пряжкой, а на перевязи висел церемониальный меч с рукоятью из слоновой кости с изумрудом в навершии. На темных волосах сверкал золотой венец королевского дома.

Я смотрел на них, еще не понимая, что сейчас произойдет.

– Кенрик, ты должен соединить наши нити!

Лара провела ладонью по волосам, капюшон шелкового плаща упал ей на плечи. Я не видел ее два года, и, наверное, не узнал бы – встреть на улице в толпе. Девушка улыбнулась, тряхнула каштановыми кудрями и глянула на своего спутника. В свете магических фонарей она была чудо как мила. Магический свет тем и хорош, что любого человека делает краше, а юницу с нежной кожей и карими глазами превращает в одну из богинь со старинных картин Домирья.

– Связать нити? – переспросил я, как будто не понимая о чем речь.

Нити Судьбы новобрачных обычно связывает Хранитель. А я – просто магик, которому положили запрет в учебе за то, что он бросил дерзкий вызов учителю. Соединение нитей – дело серьезное. Нити, связанные магиком, развязать более нельзя, они на всю жизнь. Волей-неволей эту связь придется принять, хоть с проклятием, хоть со скрежетом зубовным. Она только после смерти размыкается. Потому беглецы, ищущие тайных уз, находят магиков-отщепенцев, чтобы завязанный магиком узел стал оберегом, защитил от преследования разъяренной родни.

– Разве наш отец против вашего брака? – задал я ненужный вопрос.

Лара прыснула от смеха, а Лиам ответил, невинно взмахнув пушистыми ресницами:

– Мы не спрашивали.

Сделалось ясно в три моргания: они встретились внезапно на улице во время карнавала, и среди мираклей, вина и плясок Лиам вдруг почувствовал влечение к подруге детства. Она откликнулась – эмпат уловил ее влечение, вернул сладким шепотом признания, и так, с каждым пожатием рук и с каждым поцелуем, страсть всё разгоралась. Перевернулись песочные часы в деснице Судьбы, друг и наперсник придворных девчонок превратился в заправского сердцееда. Говорят, Вианово вино из темной лозы обладает волшебным свойством: стоит с кем-то испить один бокал на двоих, и больше этих двоих не оторвет друг от друга ни одна разлучная магия.

И они тут же решили сплести свои нити – желание безумное, дерзкое и неодолимое. Я смотрел на Лару, и в груди противно тянуло, будто она была магиком и пыталась вынуть из меня мою нить и намотать на тонкие розовые пальчики. Тоска эта была ни с чем не сравнима, она рвала душу. Любил ли я ее прежде? Не помню. Но сейчас я отдал бы весь остаток жизни, чтобы поменяться с Лиамом местами.

– Так ты можешь связать наши нити? – долетел до меня голос брата.

Я кивнул. Сказать вслух я ничего не мог.