Перси Джексон и лабиринт смерти

– То ли небо стало ниже, чем было раньше, – заметил я, – то ли этот усох…

Тайсон не обратил внимания на мои слова. Он рухнул на колени.

– Бриарей! – воскликнул он.

Рыдания утихли.

– О великий Сторукий! – сказал Тайсон. – Помоги нам!

Бриарей поднял глаза. Лицо у него было вытянутое и печальное, с кривым носом и гнилыми зубами. У него были темно-карие глаза – я имею в виду, целиком карие, без белков и черных зрачков, как будто из глины вылеплены.

– Беги, пока можешь, циклоп, – с несчастным видом ответил Бриарей. – Я и себе-то помочь не могу.

– Но ты же Сторукий! – возразил Тайсон. – Ты все можешь!

Бриарей утер нос сразу пятью или шестью руками. Еще несколько рук теребили какие-то железяки и деревяшки от разломанной кровати, – Тайсон так же вечно игрался с какими-нибудь запчастями. Удивительное было зрелище. Эти руки, казалось, жили собственной жизнью. Вот они сделали из дерева игрушечный кораблик и тут же его разломали. Другие руки зачем-то скребли бетонный пол. Третьи играли между собой в «камень-ножницы-бумага». Еще несколько рук показывали на стене «собачку» и «уточку» из теней.

– Не могу! – простонал Бриарей. – Кампа вернулась! Титаны восстанут и снова низвергнут нас в Тартар.

– Сделай храбрый вид! – велел Тайсон.

И Бриарей внезапно изменился. Карие глаза остались теми же, но лицо сделалось совершенно другим. Вздернутый нос, выгнутые брови и странная улыбка, как будто он изо всех сил пытался выглядеть храбрым. Впрочем, его лицо тут же вновь стало таким же, как раньше.

– Не выходит, – сказал Бриарей. – Испуганный вид все время пересиливает.

– А как у тебя это получается? – спросил я.

Аннабет ткнула меня локтем.

– Не груби! У Сторуких пятьдесят разных лиц.

– Да, непросто им, наверно, на паспорт фотографироваться! – заметил я.

Тайсон по-прежнему пребывал в благоговейном трансе.

– Все будет в порядке, Бриарей! Мы тебе поможем! А можно попросить твой автограф?

Бриарей шмыгнул носом.

– А у тебя есть сотня ручек?

– Ребят, – вмешался Гроувер, – надо убираться отсюда. Кампа скоро вернется. Она нас почует, рано или поздно.

– Ломайте решетку! – велела Аннабет.

– Да! – Тайсон гордо улыбнулся. – Бриарей это может. Он ведь очень сильный. Даже сильнее циклопов! Смотрите!

Бриарей заскулил. Десяток его рук принялись играть в ладушки, но ни одна из них даже не попыталась сломать решетку.

– Если он такой сильный, – сказал я, – что ж он тогда застрял в тюрьме?

Аннабет снова ткнула меня в бок.

– Ему страшно, – прошептала она. – Кампа тысячи лет держала его в Тартаре. Вот как бы ты чувствовал себя на его месте?

Сторукий снова закрыл лицо руками.

– Бриарей! – окликнул его Тайсон. – Что… что случилось? Покажи же нам свою великую силу!

– Тайсон, – произнесла Аннабет, – думаю, тебе лучше сломать решетку самому.

Улыбка Тайсона медленно растаяла.

– Я сломаю решетку, – кивнул он. Затем ухватился за дверь камеры и содрал ее с петель, как будто она была из сырой глины.

– Идем, Бриарей, – позвала Аннабет. – Мы выпустим тебя отсюда.

Она протянула ему руку. На миг лицо Бриарея изменилось, приняв вид, полный надежды. Несколько из его рук потянулись наружу, но вдвое больше рук вскинулись и ударили по ним, не давая тянуться к свободе.

– Не могу, – сказал он. – Она меня накажет.

– Все в порядке! – заверила его Аннабет. – Ты ведь уже сражался с титанами и победил, помнишь?

– Я помню войну.

Лицо Бриарея снова видоизменилось: нахмуренный лоб и поджатые губы. Видимо, это был его задумчивый вид.

– Мир содрогался от молний. Мы швыряли много скал. Титаны и чудовища почти победили. И вот теперь они снова набирают силу. Так сказала Кампа.

– Не слушай ее, – велел я. – Идем!

Он не шевельнулся. Я знал, что Гроувер прав. У нас мало времени, Кампа вот-вот вернется. Но я не мог просто взять и оставить его тут. Тайсон будет потом плакать неделями!

– Давай сыграем в «камень-ножницы-бумага»! – выпалил я. – Если выиграю я, ты пойдешь с нами. Если проиграю, мы оставим тебя в тюрьме.

Аннабет уставилась на меня, как на сумасшедшего.

Лицо Бриарея сменилось на недоверчивое.

– В «камень-ножницы-бумага» я всегда выигрываю!

– Тем более!

Я трижды стукнул кулаком по ладони.

Бриарей проделал то же самое всей сотней рук – звук был такой, как будто целое войско сделало три шага вперед. У него получилась целая лавина камней, на целый класс ножниц, и достаточно бумаги на целую эскадрилью самолетиков.

– Вот, я же говорил! – грустно проговорил Бриарей. – Я всегда…

Его лицо сменилось на растерянное.

– А что это у тебя?

– А у меня – пистолет! – сказал я, демонстрируя ему сложенный из пальцев пистолетик. Это была шутка, которую сыграл со мной Пол Блофис, но этого я Сторукому говорить не собирался. – Пистолет круче всего!

– Так нечестно!

– А я разве обещал играть честно? Кампа тоже не будет вести себя честно, если мы останемся тут торчать. Она скажет, что это ты виноват, что решетка сломана. Все, идем!

Бриарей шмыгнул носом.

– Полубоги все обманщики!

Однако он медленно поднялся на ноги и вышел из камеры следом за нами.

Я начинал испытывать надежду. Теперь осталось только спуститься вниз и отыскать вход в Лабиринт. Но тут Тайсон застыл.