Перс

Однажды мы снова заговорили о Принце, но скоро его бросили и горячо заспорили об Ишмаэле. Дошло до того, что мы заново по буквам вычитали всю его историю, со всеми психологическими и историческими деталями, составили список милостей и бед, причиненных и исправленных Сарой и Авраамом. Мы старались тщательно взвесить роль справедливости и воздаяния в отношениях всех героев. Но чем глубже мы вдумывались в эту историю, тем больше вопросов возникало у нас — и о роли избранности в целом, и о множестве нюансов семейного кодекса.

Образ Ишмаэля Хашем проецировал на судьбу своего личного знакомца — Принца, руководителя всемирной террористической сети, бросившего вызов западной цивилизации. Он собирал по крупицам события его биографии, все мифы о нем и искры правдивости. Хашему казалось (на мой взгляд, вполне справедливо), что раз он знает запах пота человека (знакомство с Принцем завершилось физическим противоборством), то его интерпретация личности этого человека близка к истине.

— На сердце и устах сходятся поцелуй свободы и перст Господа. Что должна испытать беременная женщина, которую отец ее ребенка изгнал в пустыню? Какое главное чувство в палитре эмоций, доступных человеку, должен испытывать сын женщины, родившей его в сердце пустоши, на грани смерти? Что, кроме мести, должно влечь за собой Ишмаэля? Как понять ему, что на обиде нельзя выстроить мир? За прошедшие тысячелетия Ишмаэль не приобрел ни толики самосознания, не стал больше самого себя, больше своей обиды и своей мести…

Принц преклоняется перед отцом, подобно всем братьям, рано его потерявшим. Шейх Мухаммед — бедняк из Йемена, сумевший добраться до немыслимых высот благодаря не нефти, а личному труду и уму.

Джидда вечно отвоевывается людьми у пустыни. Песчаные бури каждый раз наполняют сады города песком. С этого и начал работу отец Принца — с создания дворницкой артели, обслуживавшей имения богачей, включая оказание садоводческих и ирригационных услуг. Постепенно Мухаммед завоевал авторитет, позволивший ему брать строительные подряды.

Выстроенная шейхом Мухаммедом парадная лестница в королевском дворце, скопированная с лестницы в Зимнем дворце Петербурга, стала главным звеном его карьеры. Большинству своих материальных деяний он умело придавал легендарное звучание. Остроумно построил дорогу, наблюдая за ишаком, отправившимся из Джидды в Эт-Таф, проложив за ним маршрут на карте и таким образом обеспечив себе следование принципу наименьшего действия: ишак в гору долго не пойдет. Крупнейший работодатель в регионе, практически монополист на рынке труда, ибо чем еще заняться в пустыне, кроме как преображением ее — вылепливанием из того же песка с помощью цемента стен, потолков, полов, — Мухаммед любил режиссировать свою биографию. Например, мог даровать деньги на авиабилеты нищим индонезийским паломникам, обобранным проводником на обратном пути с хаджа. Или спасти страну от финансового кризиса, выплатив зарплату государственным служащим вместо короля Абдул-Азиза, опустошившего казну. Или лично, вместе со своими рабочими вести земляные работы на военной базе в приграничном районе Саудовской Аравии во время противостояния Йемена и Египта, находясь под обстрелом египетской авиации.

Один из основополагающих эпизодов произошел, когда отец взял Принца на прием к королю и король пригласил мальчика сесть рядом. Однако отец посмел перечить королю и запретил сыну садиться. Королю понравилась льстящая дерзость остроумного прораба. Урок отца Принц запомнил.

Шейх Мухаммед погиб на склоне лет в авиакатастрофе. Серебряный крестик нес его через пустыню, через небо — к невесте, так и не ставшей его двадцать третьей по счету женой. Вынужденная посадка в пески произошла посреди пустыни. Принц верил, что отец выжил. Он убедил братьев бросить поисковую армаду в центр Аравийского полуострова, в места, где не ступала нога верблюда. Отца не нашли, и Принц несколько недель бродил в одиночестве по пустыне, вокруг лагеря спасателей, пока его не посетило видение: почерневший отец сидел на троне — пристегнутый к выломанному из фюзеляжа креслу. Видение сковало Принца, и, по сути, из пустыни он больше уже и не вернулся.

— Мы все расхлебываем сейчас последствия нефтяной лихорадки, потрясшей Саудовскую Аравию в XX веке, — продолжал Хашем. — Драма эта перегружена жадностью, тайнами, конфронтацией фундаментализма, отрицающего историю как откровение Бога, с дерзаниями и соблазнами Запада. Недавние пастухи в течение всего одного поколения поднялись до самых вершин иерархии и богатства, взошли от Мекки и Медины до Лас-Вегаса и Голливуда. Благодаря умению, уму и преданности королевскому семейству отец Принца, шейх Мухаммед бин Ладен, стал главным королевским реставратором, ответственным за архитектурную сохранность святынь Мекки, Медины и Иерусалима. В наследство детям он оставил не только богатство, но и мечту о новом мире, основанном на прогрессе и на вере.