Перлюстрация. Перехват информации

Полученная таким путем информация правдиво, объективно отражала настроение разных слоев населения страны. По ней партийная «верхушка», если б она того хотела, могла бы принять меры для исправления перегибов, которые допускались и продолжают допускаться во всех областях экономики, культуры, и науки Советского Союза.

Но собиралась она вовсе не для этой благородной цели. Весь накопленный «материал» служил для подавления, уничтожения тех, кто противился искривлениям или хотя бы устно выражал свое несогласие с ними. Такова была политика КПСС, единственной партии ведущей страны социализма. Без постоянного, непрекращающегося насилия она бы уже давно потеряла власть.

Поскольку много писем до адресатов не доходило, некоторые советские граждане пытались разобраться с причинами этой проблемы. При этом срабатывала элементарная логика: если письма отправляются почтой, то она и должна нести полную ответственность за их пропажу. Поэтому граждане и обращались с жалобами и претензиями на исчезновение писем в почтовые учреждения.

МГБ было выгодно, когда в утере писем обвиняли почту, когда от почтового ведомства требовали выяснения обстоятельств, принятия мер, наказания виновников и т. п… Такое положение дел уводило общественность в сторону от реальной причины, создавало ложное впечатление о непричастности органов госбезопасности к проблемам с письмами.

Об этом писал Рой Александрович Медведев в своей книге «О социалистической демократии»: «…Некоторые из официальных лиц в беседе с автором настоящей книги решительно отрицали наличие у нас в стране какой-либо почтовой цензуры. Все утверждения о существовании такой цензуры решительно отвергались как клевета…»

И действительно, за все годы существования советской власти ни в одном печатном издании не промелькнуло даже намека о негласной проверке писем. Когда заходила речь о цензуре в стране, ответственные чиновники советских правительственных учреждений немедленно ссылались на Конституцию СССР, запрещавшую цензуру почтовой корреспонденции.

2.12. «Обработка» почты

В «ПК» требовалось не просто вскрывать письма, а «работать» ювелирно, чтобы никто никогда не догадался о проделанной операции. На письме не должно было остаться ни малейшего следа вскрытия, чтоб даже самый опытный глаз не смог ни к чему придраться.

Для вскрытия писем применялась специальная посуда из нержавеющей стали, заказанная, кстати, не на обычном предприятии, а в собственных мастерских МГБ. Они находились в Москве, откуда и получали передовую «спецтехнику».

Упомянутая посуда представляла собой герметически закрывающиеся чаны, имеющие сверху отверстие для их заполнения водой. Кроме того, в них имелись и специальные клапаны для прохождения пара. Письма, подлежащие перлюстрации, клались не на металл, а на специальную марлевую подкладку.

Когда вода нагревалась до кипения и пар сквозь отверстия устремлялся вверх, конверты клались на марлю. После воздействия пара на клей письмо открывалось без труда. Кстати, вскрытие производилось не пальцами, а предназначенной для этого тонкого процесса костяной палочкой. Палочку вводили в клапан конверта и…

Обычно на конвертах, купленных в магазинах или киосках, слой клея был тонок и, как правило, не доходил даже до конца клапана. С таким «материалом» справлялись без лишних хлопот. Но бывало иногда, что сотрудники сталкивались с самодельными конвертами, заклеенными «домашним» клеем.

С ними приходилось повозиться, ибо такой клей не поддавался воздействию пара. В этом случае «ученые» цензоры пытались вскрыть любой клапан — боковой или нижний, какой поддастся. Наглухо заклеенные конверты передавались специалисту, у которого имелась не одна «волшебная» костяная палочка, а целый набор всевозможных «отмычек».

Если после вскрытия на конверте оставались подозрительные следы, то письмо просто-напросто конфисковывалось и уничтожалось. Действовал незыблемый принцип: пусть лучше письмо пропадет, чем минует контроля цензуры или, того хуже, попадет в руки адресата со следами вмешательства «ПК».

В некоторых случаях вскрытие писем при помощи пара имеет свои недостатки. Так, например, при чересчур сильном паре на внутренней стороне конверта остаются оттиски письма, их нетрудно обнаружить. Это прежде всего относится к письмам, написанным чернилами или химическим карандашом. Подобные оттиски являются неопровержимым доказательством того, что письмо прошло через чьи-то посторонние руки.

Приступая к работе, цензор уже находил на своем столе определенное количество вскрытых писем. Согласно правилам служебного распорядка, кроме этих «документов» он не имел права класть на стол никаких посторонних предметов. В столе имелось несколько перегородок, и все «задержанные» письма складывались в них.