Перевертыши

— Конечно же, я никому ничего не расскажу, — уже в дверях заверил доктор. Он вышел и закрыл за собой дверь.

Дэвис вернулся к тому месту, где сидел Рэмси.

— О чем он тут толковал?

Рэмси подошел к скамейке и стал навинчивать на снаряд диск.

— Сказал, что я могу участвовать в играх на приз Дельфина, не рискуя получить какие-либо осложнения. Продолжай доставать нужные мне лекарства. — Вытянувшись на скамейке, Рэмси начал делать наклоны вперед. В это время раздался пронзительный судейский свисток.

— У меня небольшие проблемы с поставками, — осторожно начал Дэвис. — На прошлой неделе ФБР арестовало груз, прибывший самолетом из Мехико. Похоже, теперь этот товар будет нелегко достать.

— Мэнни, — Рэмси с трудом поднимал вес. — Ты очень хороший запасной тренер. Работая в команде НФЛ, тебе очень трудно будет стать главным тренером. Тебе это будет просто не под силу. Но ты сможешь стать тренером команды нападающих.

— Это как раз то, о чем я мечтаю, Бэйк. Ты же знаешь, что Харлей уходит в отставку в конце игрового сезона.

— Да, и ты реальный претендент на его место до тех пор, пока можешь снабжать меня необходимыми лекарствами, по крайней мере, до конца сезона. А иначе ты распростишься даже со своим теперешним местом. Уж об этом я позабочусь.

— Бэйк, ну зачем ты так со мной разговариваешь? Тебе ведь хорошо известно, что я из кожи вон лезу, чтобы сделать для тебя все возможное.

— Надеюсь, что ты действительно делаешь все возможное, Мэнни, — сказал Рэмси, приседая с нагруженной штангой. — Если команда «Бобкэтс» откажется от твоих услуг, ты не найдешь себе места тренера даже в приличном колледже. И мне бы очень не хотелось, чтобы ты в следующем сезоне искал место преподавателя физкультуры в каком-нибудь захолустном колледже.

Дэвис озадаченно посмотрел на Рэмси.

— Бэйк, я не хуже докторов разбираюсь в медицинских препаратах. И я уверен, твое колено заживет не через три, а через две недели.

Рэмси улыбнулся.

— А за эти две недели мне будет нужно провернуть одно дельце. А ты тем временем потихоньку наполняй для меня тару нужным мне зельем.

Глава 27

День катился к вечеру, когда Лиз, после удачного рабочего дня вернулась в коттедж, где обнаружила сидящего на веранде Кейра с бокалом в руке. Последнее время он проводил с ней все ночи, кроме предыдущей. Лиз тосковала по нему сильнее, чем сама ожидала, и не только из-за секса. Их привязанность друг к другу росла, и Лиз одновременно хотела и боялась ее.

— «И вот охотник вернулся домой, спустившись с гор», — строками из стихотворения начал свое приветствие Кейр.

— И вот фотограф вернулся со съемок домой, — отозвалась Лиз, выхватив у него бокал и отпив глоток. — Где ты провел прошлую ночь?

Кейр чуть улыбнулся.

— Я, подобно соколу, гонимый ветром, парил в небесах.

— Когда ты избегаешь прямых ответов, то начинаешь корчить из себя какого-то фигового поэта, — она повернулась к нему и поцеловала его.

— Прямые ответы какие-то скучные, тебе не кажется?

— Не всегда, — ответила Лиз, усаживаясь к нему в шезлонг и кладя его руки себе на плечи. После чего она отпила еще глоток из его бокала.

— Эй, ты думаешь, я сделан из виски?

— Я думаю, что ты, в лучшем случае, сделан из змей и улиток и щенячьих хвостов.

— О, да это самое приятное из сказанного мне за целый день, — ответил Кейр, целуя ее в макушку.

— Никто, кроме меня, ничего тебе не говорит, потому что ни с кем, кроме меня, ты не видишься. Не то чтобы я слишком переживала по этому поводу…

— Неправда. Я общаюсь с Баком Моусесом, дедушкой, Жермен.

— Не знаю, как насчет Бака, а вот с сестрой и дедом ты видишься очень редко.

— Я вижусь с ними гораздо чаще, чем ты думаешь.

— Почему бы нам не сходить сегодня на ужин вместе? — спросила она. — Я собираюсь поужинать в гостинице. Почему бы тебе не присоединиться?

— Спасибо за приглашение, но я не пойду, — ответил Кейр с тенью сожаления в голосе.

— А почему нет? — спросила она. Время от времени Лиз так и подмывало завести с Кейром разговор о Хэмише. Он же должен знать, что его брат остановился в гостинице, хотя Кейр, по-видимому, и сам был в курсе всего происходящего на острове.

— То, что ты называешь гостиницей, для меня по-прежнему остается Грейфилд Хаусом, выстроенным моим прадедушкой специально для своей сестры Дженни, которая была старой девой. Там я и вырос. Я очень любил ее и этот дом, и мне очень не хочется видеть, как в этом доме едят и пьют постояльцы.

Да, подумала Лиз, за все время это самый откровенный ответ, который я от него услышала.

Она поднялась.

— Я в душ, а потом уеду.

— Ой, а мне нравится, когда ты немного потная, — сказал он, стараясь поймать ее ладонь. — А может быть, поваляемся в стоге сена?

— Какая прелесть! — закричала она. — Действительно красота! Поваляться в сене! — приговаривала она, направляясь в душ и снимая по дороге одежду.

Когда она вышла из душа, Кейр стоял в ванной и вытирал рукой запотевшее зеркало над раковиной. На нем были только поношенные шорты цвета хаки, и она с восхищением смотрела на его гладкое загорелое тело, пока вытиралась полотенцем.