Переведи меня через Майдан...

— Довольно любопытная новость пришла только что ко мне из Кремля. Знаешь, кому наш «тёзка» передал информацию о «Казачке» и в чём отчитался «первому»? Пупко, зятю Кучерука.

— Ничего себе финт! — Медведев присвистнул. — Так что, отработка по Петренко отменяется?

— Ни в коем случае! — отрезал Щетинин. — До встречи с «комсомольцем» Луговой с Пупко не встречался. А из этого следует, политолог отдал информацию команде Кучерука с ещё большим опозданием, чем Петренко. Если он, конечно, передавал тому сведения. То есть, чисто для отчётности перед «боссом»: на момент передачи информации Пупко, «Казачок» уже был отравлен. Так что, прими к размышлению. По Старовицкому что-нибудь новое есть?

— Нет.

— Ищи, полковник. Ищи. Пока время терпит. После будет некогда.

* * *

«Мы берём интервью у одного из кандидатов на пост президента Украины от социалистической партии Онойко Кирилла Викторовича. Ваше мнение по поводу заболевания Андрея Николаевича Козаченко, одного из ваших конкурентов.

— Вы правильно заметили, именно конкурента. Однако, сегодня Андрея Николаевича следует называть скорее не конкурентом, а лидером. Обратите внимание: все газеты, радио, телевидение работают только вокруг этой одиозной фигуры.

— А премьер — министр?

— Ну, тому сам Бог велел использовать административный ресурс.

— Это противозаконно.

— А вы можете доказать, что его действия противозаконны? Премьер выехал на новую стройку. Премьер во время обследования животноводческого комплекса встретился с местными жителями. Где вы видите кандидата? Чисто рабочие визиты. А вот у Андрея Николаевича «ноу-хау». Одно для него плохо: люди мало верят в высказанную им версию о преднамеренном отравлении. А может, и правильно.

— Причина недоверия?

— Причин много. Но, я бы остановился на одной. Не столь значительной, но знаковой. Кто у господина Козаченко супруга? Подданная Соединённых Штатов Америки! Можете себе представить, чтобы жена президента Украины являлась подданной другого государства? А? По закону, по всем человеческим нормам и понятиям, она должна иметь наше гражданство. Должна слушаться наших законов. Детишек воспитывать в наших детских садах и школах. А не в Бог весть каких, заокеанских колледжах. Нет, хватит нашему народу царских времён, когда мы приглашали иноземного князя править нами, сивыми да убогими. У нас своя голова на плечах имеется.

— Простите, но мне ваши слова напоминают семнадцатый год.

— А история, молодой человек, имеет тенденцию повторяться. И с каждым разом всё в более извращённой форме. Вот, к примеру…

— Простите, но время нашей передачи заканчивается. Вы были с нами на канале «АНТ».

* * *

Лев Николаевич Луговой в кабинете Владимира Николаевича Яценко имел честь находиться впервые. И потому, с любопытством оглядевшись по сторонам, политолог по-детски причмокнул:

— Скромно, но со вкусом.

— Переделал после Кравца. — Кравец Алексей Михайлович являлся предыдущим премьер-министром. Ныне он возглавлял в парламенте фракцию трудовиков. — Всё в розовые тона любил рядить, а мне по душе зелёный.

— Ну, то, что тебе по душе, то твоё дело. — Луговой без предложения сел в ближайшее кресло. — А я приехал говорить о нашем общем деле. Расскажи-ка, мне, старику, что за скандалы у вас в Верховной Раде по поводу отравления.

— Так, — премьер прищурился, — ты же в курсе.

— Я? — на лице московского гостя можно было спокойно прочитать удивление, — С чего ты взял?

— Как же, а твоё предупреждение по поводу нападения на Козаченко.

— Правильно. Потому я и спрашиваю. Ты знаешь, наш, — Луговой кивнул на фотографию на столе, на которой запечатлелись Владимир Николаевич и президенты Украины и России на фоне Мариинского дворца. — находится в полном недоумении. Я, по его просьбе, вас предупредил. А реакции не последовало. Потому, его интересует: почему после нашего предупреждения Козаченко, всё-таки, отравили? Что молчишь, Владимир Николаевич?

— Скажем так, — произнёс после секундной паузы премьер. — Не успели принять меры.

— Или приняли, но противоположные. — моментально отреагировал гость.

— Хочешь на меня всё свалить? — Яценко расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. — не получится.

— Не говори глупостей, Володя. Я, а тем более наш президент, в тебе сомнения не имеют. Мы в одной упряжке, и если кто-то из нас лямку не так потянет, до цели все вместе не дойдём. Сдохнем. Пока же хочу разобраться в том, что происходит. Скажи откровенно, меры приняли после моего звонка Пупко? Или нет?

— Не успели. Было слишком поздно. Когда мои люди позвонили к нему домой, то там уже во всю действовала «неотложка». — Яценко по хозяйски раскинулся в кресле. — Я этого доморощенного финансиста терпеть не могу, но чтобы травить… Мне в предвыборной кампании подобные фортеля ни к чему.

— Верю.

Премьер поморщился. Он терпеть не мог бесед в духе допросов. Но с Луговым следовало разговаривать в том тоне, который тот задал. Каждое слово беседы в недалёком будущем будет передано в Кремль. И в какой интонации, и на чём будут расставлены акценты, зависело от Лугового.