Переведи меня через Майдан...

Самойлов отказался от предложенного чая и собрался, было, попрощаться с хозяином, как его взгляд задержался на портрете до боли знакомого облика:

— Иисус?

— Да. — в голосе Лёни прозвучали нотки гордости. — Моё. Личное.

Самойлов долго смотрел на изображение святого лика.

— Ощущение незаконченности.

— Оно и не должно быть законченным, как осталось незаконченным всё, что он успел сделать. Впрочем, как и каждый из нас, уходит из жизни, не доделав чего-то самого главного. Вам понравилось?

— Да. Позволите к вам ещё как-нибудь заглянуть?

Лёня всплеснул руками:

— Какие проблемы. Особенно, если сделаете заказ.

* * *

— Степан Григорьевич?

— Я вас слушаю.

— Наш договор в силе?

— К сожалению, нет. Он не может пятого, у него изменились обстоятельства.

— Причины?

— Не знаю. Он мне их не называл.

— Постарайтесь повлиять на «Апостола».

— Вы за кого меня принимаете? Я не могу давить на… Поймите меня.

— Что мне передать нашим друзьям? Что вы отказываетесь выполнить работу?

— Я такого не говорил. — Тарасюк промокнул платком лоб. — Хорошо. Я поговорю с ним.

— Когда?

— Постараюсь сегодня вечером.

— Постарайтесь. Жду ответа. Ночью я вам позвоню.

* * *

«Грач для Алисы.

Из неофициальных источников установлено: Козаченко, в конце августа, имел встречу в Киеве с Михаем Павеличем. Встреча носила дружеский характер.

Грач».

* * *

Щетинин доклад второго заместителя практически не слушал. Мысли генерала были заняты другим. Только что пришёл приказ от Проклова: сообщить лидеру оппозиции, неофициально, опосредованно, о том, что на того готовится покушение.

Щетинин ждал подобного приказа. Но не сейчас. Точнее, не так быстро. Слишком стремительно отреагировало руководство на его докладную записку. Причины? Где они? В чём?

Вилен Иванович, заложив руки за спину, медленно, преодолевая боль, ходил по ковровой дорожке, вдоль стола, и в такт шагу и своим мыслям покачивал головой. На верху проявили заинтересованность в том, чтобы Козаченко начал разборки в своей команде. Это правильно. Любой скандал в стане оппозиции на данном этапе принесёт только пользу. Вопрос заключался в другом: а станет ли Андрей Николаевич выносить сор из избы? Нет, решил Щетинин, Козаченко на такой шаг не пойдёт. Ему скандал невыгоден. Он будет всё утрясать тихо, без гласности. Это понятно. Как понятно и другое. «Первый» не исключают возможность проигрыша Яценко.

Щетинин с силой потёр виски. Его беспокоил ещё один момент.

Высшее руководство, кроме самого приказа, никаких иных ценных указаний не сделало. Почему? И ещё. Приказ был передан не лично ему, из рук в руки, а через секретариат. Показана официальная позиция? Или желание прикрыться? Мол, мы вас предупреждали. А может, другое? Оставить старого генерала в дураках?

Щетинин провёл рукой по лицу, пытаясь прогнать сонливость, которая не покидала его вот уже третьи сутки, будь она неладна.

Итак, снова вернулся к своим размышлениям Вилен Иванович, что я имею.

«Первый», через Проклова, отдал распоряжение таким образом, чтобы в будущем, если что пойдёт не так, все видели, какова была официальная позиция и Кремля, и СВР на этот момент. Понятно. Подстраховка. Приказ, который пришёл на его, Вилена Ивановича, отдел, имел чисто информационный характер. Характер прикрытия. Кое кто прикрыл свою жопу. Делаем выводы. Первый: Проклов не смог отстоять его, точнее, их точку зрения. Вышестоящие руководители всё-таки втянули Васильевича в игру. И цель игры: «засветить» тех, кто сейчас работает в Киеве. Проклов же отдал приказ таким способом, что Щетинин исполнить его обязан, но вот как — это его личные проблемы. Отсюда, вывод второй: настало время спасать Васильевича и собственный зад. Отсюда, третий момент. Выполнить приказ — не проблема. Проблема в том, кто его выполнит? Кто и через кого «сольёт» информацию? Нужен человек… Причём, такой человек, которому поверят.

Вилен Иванович резко тряхнул головой: чёрт бы побрал всю эту закулисную жизнь.

Взгляд Щетинина упал на край стола, на котором зам веером разместил фотографии с последней встречи российских и австрийских бизнесменов. С глянцевых снимков на него смотрел политолог Луговой, который принимал участие в том форуме. Вот он в окружении сотрудников российского посольства. На другой о чём-то беседует с премьер — министром России. Луговой с немецким депутатом от Бундестага. Стоп!

Щетинин даже замер, чтобы не спугнуть неожиданно проявившуюся мысль.

Луговой! Вот кто ему нужен. Человек «первого», пользующийся доверием как в бизнес — кругах, так и в правительстве. Ему поверят. И ещё.

Даты… Почему его внимание заинтересовали даты на фото? Нужно будет подумать. Но после. Чуть позже.