Перевалъ

Извернувшись ужом, старший лейтенант встретился глазами с хищным взглядом чеченского боевика. Подкравшись сзади, последний навалился на Алексея Андреевича грозно замахиваясь черным от крови стальным жалом ножа. Саданув в глаз кулаком и тем самым выиграв драгоценную секунду, Аракчеев следующим же ударом выбил оружие из руки моджахеда. Тот же, не теряясь, мгновенно ухватился обеими лапами за шею комвзвода, цепко сжимая, казалось, не пальцы, а стальные тиски. Перед глазами старшего лейтенанта поплыли радужные круги, а пальцы вцепились в запястья моджахеда в безрезультатной попытке оторвать руки врага от своей шеи. Из раскрывшегося, жадно глотающего воздух рта, вырвался сдавленный хрип.

Освободив левую руку, Алексей Андреевич поднырнул ею между собой и навалившимся на него телом боевика, попытавшись спихнуть того с себя, перекувырнуться, оказаться сверху. Но то ли от охватившей тело усталости из-за нехватки жизненоважного кислорода, то ли из-за тяжести мускулистого тела, старания комвзвода не увенчались успехом — моджахед злорадно скалился и крепче сжимал шею своей жертвы. Неожиданно, пальцы шныряющей между телами руки Алексея Андреевича нащупали холодную резную рукоятку и мгновенно рванув ее наружу. Скосив глаза, старший лейтенант уставился на изогнутый полумесяцем клинок сувенирного ятагана, купленного им на рынке в Пятигорске и позже забракованного сержантом Грековым.

Прорвавшийся сквозь облака пыли и пороховой гари луч солнца скользнул по обнаженному, девственному клинку, никогда ранее не познавшему вкуса крови и войны. Будто споткнувшись о глубокую памятную щербину, луч отрикошетил в глаза моджахеда. Последний невольно зажмурился и чуть дернул головой в сторону. Подаренной ятаганом секунды оказалось больше, чем предостаточно.

— Су-увени-ир, — прохрипел Аракчеев, вперившись взглядом в чеченского боевика и резко воткнул клинок в спину противника, наискось под левую лопатку.

Острый кончик ятагана, прошедшего насквозь и выскочивший слева из груди моджахеда, царапнул о бронежилет старшего лейтенанта. Сверепый взгляд моджахеда мгновенно застыл, глаза заволокло стеклянным блеском, изо рта потекла струйка крови, срываясь на лицо Алексея Андреевича багряными каплями. Хватка ослабла и комвзвода относительно легко сбросил с себя отяжелевшее заполняемой его смертью тело.

— Так то!.. — выдохнул старший лейтенант, перевернулся на бок и сел, прислонившись спиной к крепостной стене.

— Браво, Ваше благородие, — прогремел голос Грекова. — Чем это Вы его так?!.. Неужели сей нелепицей, сувениром-с? Вижу не выбросили, сохранили… А оно и жизнь Вам, Алексей Андреевич, спасло. Похвально!

Аракчеев поднял усталый взгляд и криво улыбнулся. Подаренный сержантом стиллет где-то потерялся в суматохе боя, а сувенирный ятаган пригодился как нельзя в лучший, нужный момент.

— Теперь, Вадим, я его уж точно никогда не выброшу, — откашливаясь и растирая шею рукой, прохрипел старший лейтенант.

— Нельзя мышь загонять в угол и лишать ее надежды на спасение, — лукаво усмехнулся сержант Греков. — Мы тут подобны мышам… Пусть испуганные, затравленные — не стыдно сознаться… Но если мышей-десантников загнать в мышеловку, то будем драться, как обреченные!

Громко в полный голос засмеявшись от ему же самому пришедшейся по душе сравнительной шутке, Вадим протянул старшему лейтенанту руку, предлагая помощь подняться на ноги. Аракчеев благодарно улыбнулся и утвердительно кивнул, протягивая свою руку навстречу широченной лапе десантника. Но тот отчего-то медлил, застыв на месте. Алексей Андреевич вопросительно заглянул в глаза Грекова, которые, словно удивляясь чему-то, остеклянело смотрели куда-то вперед и вниз, сквозь распластанного на земле комвзвода.

— Ты чего? — первым нарушил затянувшуюся паузу Аракчеев.

— Не знаю, — пробубнил сержант, мимоходом слизнув мелькнувшую в уголке губ кровяную струйку. — Что-то…в груди… кольнуло.

Алексей Андреевич оторвал взгляд от застывшего побледневшего лица Вадима и опустил глаза, уставившись на торчащее из груди Грекова остроконечное лезвие стиллета. Проследив за взглядом командира взвода, сержант удивленно уставился на возникшую из неоткуда сталь.

— Что это?.. Нож? — еще более тихо переспросил он, медленно опускаясь на колени.

За могучими плечами десантника возникла нагло улыбающаяся кривыми зубами физиономия чеченского боевика, не отпускающая рукояти стиллета. Встретившись глазами и не разжимая цепкой хватки взгляда, Аракчеев резко оттолкнулся от стены спиной, вскочил и наотмаш взмахнул зажатым в руке сувенирным ятаганом над головой сгорбившегося сержанта. Лезвие сверкнуло молнией, прочертив кроваво-бордовую полосу поперек шеи моджахеда. Последний захрипел, выпустил рукоятку своего ножа и повалился на землю, захлебываясь хлынувшим из распоротого горла фонтаном крови.

— Греков! — рухнув на колени около сержанта, заорал комвзвода. — Вади-и-им!

Десантник на секунду приоткрыл отяжелевшие веки, криво улыбнулся, глядя в глаза Алексея Андреевича и, даваясь кровавой жижей, тихо сказал:

— Честь имею, Ваше благородие…