Перетворцы

Аня вошла в спальню и показала Кире бутылку с покрасневшим молоком.

– У всех соседей так.

– Кровь из кранов не течёт, нет? – вкрадчиво спросила Кира.

– Да сколько можно! – Бутылка в Аниной руке лопнула, заплескав тошнотворно-розовой жидкостью ковёр и одежду. – Приди в себя!

Кира опёрлась на спинку стула и молча смотрела на сестру, склонив голову на бок.

– Что ты творишь! Ты же на куски развалишься! Посмотри в зеркало!

Кира перевела взгляд на большое прямоугольное зеркало на двери старого шкафа. От угла с тихим треском побежала трещина, но на середине остановилась, когда Аня накинула на шкаф белую простыню, которую приготовила для постели.

Снова послышалось тиканье. Почему-то в этот раз этот звук вызвал внутри раздражение и желание раздолбить его источник в щепки. Вскочив, Кира бросилась в дальний угол спальни, по пути отшвырнув кресло-кровать. Рывком стянув покрывало с вертикального ящика почти в человеческий рост и подняв облако пыли, Кира отступила на шаг.

– Это ещё что?

В углу тикали огромные покосившиеся часы с гирями. Стрелка с витиеватым наконечником медленно перемещалась по кругу обшарпанного циферблата.

– Интересно, они давно здесь? – пробормотала Кира, в оцепенении следя за стрелкой.

– Понятия не имею, – отмахнулась Аня. – Впервые их вижу. Так как мне до тебя достучаться?!

– Никак. – Кира накинула покрывало обратно, села за стол и включила ноутбук. – Ты всю жизнь пользуешься своими способностями, а мне почему нельзя?

– У тебя не способности, у тебя… да я даже не знаю, что это!

– Не знаешь – так и не лезь. – Кира открыла очередной макет вывески очередного магазина одежды.

– Завтракать будешь? – через некоторое время спросила Аня.

– Нет. – Кира даже не обернулась.

Все вывески, визитки и рекламные макеты давно казались совершенно одинаковыми, Кира штамповала их как конвейер. Пару недель назад одна из приближённых начальника рекламной конторы, где Кира числилась рядовым дизайнером, устроила в компанию свою родственницу, мерзкую сахарную блондинку с улыбкой в тридцать три зуба и кукольным голоском. Предполагалось, что самые жирные заказы будут уходить этой девице, хлопающей искусственными ресницами, Кире же стали скидывать неинтересные остатки и задерживать оплату.

Выпрашивать заказы быстро надоело, и Кира нанесла визит в офис. Когда от её удара ладонью с оглушительным треском разлетелась столешница, сидевший напротив начальник обмочил штаны. На шум тут же прибежала та самая приближённая. Приоткрыв дверь, просунула в кабинет голову с аккуратными кудряшками. А через час уже ехала в травмпункт. Дверь, прищемившую её шею, не могли сдвинуть с места три менеджера и крепкий охранник, пришлось вызывать спасателей, которые выпилили болгаркой вокруг застрявшей головы круглый воротник из двери. Так, с «воротничком», приближённую и погрузили в машину «скорой».

Шеф просидел всё это время, не отрывая зада от стула. Только выкрикивал распоряжения, испуганно глядя на Киру, забравшуюся на подоконник и с любопытством наблюдавшую за весёлой сценой.

– Ты, может, хочешь найти какое-нибудь место получше? – проскрипел шеф, натягивая пиджак до колен.

– Ага, щас.

Кира спрыгнула с подоконника, пинком открыла болтавшуюся на одной петле дверь и вышла.

Больше проблем с заказами не возникало, а оплата приходила вовремя.

Закончив с макетами, Кира, зажмурившись, закинула руки за голову. Перед глазами поплыли разноцветные круги.

– Может, пойдём прогуляемся? – спросил Анин голос. – Надо молока купить.

– А ты одна не справишься?

– Тебе надо пройтись. Раз уж ты не ешь, хоть воздухом подыши.

– В смысле – не ем?

– В прямом. Ты хоть помнишь, когда ела в последний раз?

Кира открыла глаза. На память, действительно, ничего не приходило.

– Ты не отстанешь, да? – спросила Кира, повернувшись к сестре.

– Нет, не отстану.

Кира наспех оделась, и они с Аней вышли на улицу. Сумеречный город заметало снежной крупой, воздух как будто стал чище. Никакого неприятного запаха не чувствовалось, фонари, обычно плавающие мутными шарами в вонючей дымке, сегодня сверкали ясными лучами.

– Сколько я проработала? – растерянно спросила Кира, щурясь на фонарь, чтобы вокруг точки света поплыли радужные дуги.

– Полдня без перерыва, – ответила Аня, пряча руки в карманы. – Начальство, наверное, довольно.

– Оно всегда мной довольно. – Кира усмехнулась.

– Ты знаешь, этой ночью сгорели гаражи, – после продолжительного молчания сказала Аня.

– Какие гаражи?

– Там, за школами. Весь массив дотла выгорел. – Аня косо глянула на сестру. – Хорошо, никто не погиб.

– Ну и что, – пожала плечами Кира.

– Да так, ничего.

Сёстры зашли в «Вишенку» купить молока, сливок, творога и копчёного козьего сыра (продавщица клялась, что головки привезли утром, но Кира точно знала, что они пролежали в витрине два дня). Аня уже протянула деньги, но младшая сестра выхватила головку из руки сестры и, вогнав длинный заострённый ноготь под воск, оторвала длинную жёлтую полоску. Под воском зеленели пятнышки плесени.

– Это что? – Кира показала продавщице сыр.

– Ну… это… – глаза женщины за прилавком забегали. – Это можно срезать.