Перетворцы

– Неа, – качнула головой Кира. – Он уже наелся. Но вы сами виноваты. Такая сильная, куда деваться. И коня на скаку, и в горящую избу, и что там ещё. А Вера тупо сделала вид, что она слабенькая и несчастная, её муж колотит, ай-ай-ай. И всё, ваш мужик – герой. Штаны с дырой.

Кира усмехнулась собственной шутке.

– Всего хорошего. – Батенко поднялась, стряхнула снег с брюк и, не дожидаясь ответа, пошла к выходу из двора.

Кира мигом забыла, что с кем-то беседовала. Рубин и бриллиант переливались совсем рядом. По жилам бежало тепло, мир обретал краски и запахи. Причём не слишком приятные. Морщась от вони, Кира встала со скамейки и потихоньку пошла домой.

Но направилась не к проспекту, как Батенко, а вышла на параллельную улицу, более узкую и тихую. С одной стороны возвышались металлические заборы школ, с другой бесконечной грядой тянулись серые стены гаражных массивов. Вонь усиливалась, горькая слюна загустела, в горле першило, хотелось кашлять.

Покрутив головой, Кира тут же заметила столбы сизого дыма, тянувшиеся от невысоких труб, торчащих из низких плоских крыш гаражей. Ясно, центрального отопления там нет, поэтому местные умельцы мастерят кустарные печки, которые топят непонятно чем. Удушливый туман окутывал всю улицу, включая школы.

С отвращением Кира сплюнула вязкую слюну в бурый придорожный сугроб. Перед глазами появилась картинка, где гаражный массив объяло пламя. Рыжие и алые всполохи, обугливающиеся кирпичные стены, плавящаяся крыша. В завихрениях обжигающих языков сверкнул рубин.

Кира потянулась к нему и чуть не вывалилась прямо на дорогу. Проезжающая мимо иномарка громко просигналила. Послав вслед машине пожелание заглохнуть, Кира ещё раз окинула взглядом заметённые снегом чадящие гаражи. Замотав лицо шарфом, чтобы хоть немного снизить количество вдыхаемой вони, прибавила шаг и свернула во дворы.

Аня и тётя Маша уже спали. Стараясь не производить лишних звуков, Кира разделась и легла в постель. Сон находил волнами, но почти сразу истончался и растворялся в алых отсветах рубина. Оставив бесплодные попытки отключиться, Кира открыла глаза и закинула руки за голову.

О том, чтобы пробраться в дом Годины и стащить кольцо с брошью, и думать нечего. Наверняка там куча замков, а может ещё и охрана. И совершенно точно все драгоценности заперты в надёжный сейф.

Хотя в прошлый раз Кира пошла к жрице просто наудачу, и всё так замечательно получилось – дом сложился внутрь, подсвечник теперь стоял рядом, можно руку протянуть. Что Кира и сделала. Узловатые пальцы скользили по прохладным выпуклым бокам. Хорошо, что эта следовательница про него не знает.

А что, если… Кира прикрыла глаза. Земля под домом Годины плотная, никаких пустот. Вода… была бы рядом дамба… тоже нет. Разве поджечь? Но сейф, если он огнеупорный, а он именно таков (перед мысленным взором возник довольно громоздкий сейф), конечно, выдержит натиск пламени. Только вот никто не позволит просто так в нём покопаться.

Тёмные лестницы, комнаты, ванные. Сколько же санузлов в этих хоромах? Кира насчитала три ванных комнаты в трёхэтажном доме. Плюс огромный подвал с сауной и бассейном. Эта начальница Артели неплохо устроилась.

В миг Кира оказалась у массивной кровати с балдахином. Под тёмным куполом складок – не меньше десятка подушек, шёлковое покрывало, кругом мебель с завитушками.

В блёклом свете – бледная рука на покрывале. Тёмный спящий рубин. Но до него не дотянуться. Тьма в камне потихоньку зашевелилась, сквозь чёрные клубы из глубины пробилась крохотная алая искорка. Потом ещё одна. Камень начал пульсировать, по золотистым вензелям обоев заплясали багровые блики.

Рука сжалась в кулак. Година проснулась и резко села. На миг Кира увидела себя как в зеркале – бордовая мерцающая кожа на впалых щеках, светящиеся медью волосы и кроваво-красные глаза с вертикальными зрачками. Жилы сковало льдом, но в то же время всё нутро полыхало жаром.

Мгновенно вернувшись, Кира обнаружила, что её пижама вымокла от пота. Скинув на пол прилипшее одеяло, потихоньку восстановила дыхание. И улыбнулась.

Утром пришлось снимать постельное бельё с обеих кроватей – по простыням, наволочкам и пододеяльникам расплылись багровые пятна.

– Ты долго ещё собираешься здесь оставаться? – спросила Кира, пока Аня молча вынимала подушку из наволочки.

– Я тебе мешаю?

– Нет, просто интересно. Тебе на работу не надо возвращаться?

– В январе вернусь. Я договорилась.

Присутствие сестры всё больше раздражало Киру, впрочем, как обычно. Аня почему-то всегда стремилась задушить её заботой, не давала шагу ступить. Провалившись на экзаменах и перебравшись к тётке, Кира уже вздохнула было свободно, но вот – старшая сестра снова рядом, опять следует за ней по пятам, даёт ненужные советы.

Кто-то пришёл, из кухни доносились приглушённые голоса.

– … у вас то же самое…

– Нет, только не она, – простонала Кира. – Чего она всё сюда шастает?

Аня сгребла бельё в охапку и понесла в ванную. Её голос прибавился к двум голосам, тихо звучащим в прихожей. Через несколько минут входная дверь закрылась.