Перетворцы

– Почему? Ну почему так? – сквозь рыдания только и смогла разобрать Батенко. Подняв голову, Светка вдруг взвизгнула. Развернулась и снова вскрикнула, как будто что-то увидела.

– Что там? – Евгения Ивановна притянула её к себе, но Светка вырвалась, попятилась, расширившимися глазами глядя во тьму. Потом ноги подогнулись, она зашаталась и опрокинулась, будто земля под ней дрожала. Евгения Ивановна опустилась рядом на корточки, сёстры подошли ближе. Светка, сидя, отползала, во время очередной вспышки молнии, она даже закрыла рот руками, чтобы не закричать.

В озарившемся резким светом проходе стояла женская фигура, видимая, правда, только сёстрам и Светке. Евгения Ивановна переводила взгляд с сестёр на, как ей казалось, пустое место снаружи, и на дочь.

То и дело вспыхивала молния, стены как будто дрожали, женская фигура в длинном платье стояла прямо под аркой бывших церковных дверей. Из-за её спины на миг показался ещё один силуэт.

– Стой! – Аня не успела схватить сестру, направившуюся к фигурам.

Кира ступала смело, Аня побежала следом. Силуэты посторонились, и между ними возникла третья фигура. Кира замерла на полпути. Резкий свет озарил блондинку с длинными волосами. Её свадебное платье, казалось, ничуть не намокло под дождём.

Невеста сделала шаг вперёд, но переступить порога церкви не смогла. Попыталась ещё раз, снова безуспешно. В ярости она дважды будто натолкнулась на невидимую преграду. Кира, ускорив шаг, пошла навстречу.

– Нет, – Аня перехватила сестру поперёк тела. – Не ходи.

– Пусти! – Кира вырывалась.

Раскаты грома оглушали, молния сверкала, озаряя искажённое яростью лицо Доминики.

Силуэты, теперь уже не просто тени, а вполне оформившиеся женские фигуры, подошли ближе. Встав по обеим сторонам Доминики, они подхватили её под руки и потащили прочь от церкви. Доминика брыкалась и, казалось, кричала, но две Кашины волокли её как куклу.

Кира перестала вырываться и только выглядывала на улицу, пытаясь рассмотреть, куда ушли её прапрабабушка и прабабушка. Как только Кашины и Доминика исчезли, гроза пошла на убыль. Гром и молния перестали, ветер стих, дождь уступил место редким снежинкам.

Батенко переводила взгляд со Светки, застывшей с расширенными глазами и открытым ртом, на двух девушек, тоже что-то видевших. Сама Евгения Ивановна так ничего особенного и не рассмотрела.

– Ну и погодка, – проговорила Аня, выходя из церкви. – А что, прогноз именно такую обещал?

– Ага, только там ещё торнадо должно было быть. – Кира осмотрелась.

Евгения Ивановна вывела дочь на улицу.

– Давайте вызовем такси, – предложила Аня.

– Думаете, кто-то сюда поедет? – скептически спросила Евгения Ивановна.

– А мы всё-таки попробуем.

Пока все четверо шли через кладбище, Аня дозвонилась до диспетчерской службы. Когда показались ворота, там уже ждала машина.

На удивление спокойный водитель усадил мокрых пассажирок и повернул прочь от въезда на кладбище.

– Где это вы так вымокли? – спросил таксист.

– Под дождём, – пожала плечами Кира, устроившаяся на заднем сидении вместе с четой Батенко.

– А что, здесь дождь был? Надо же. А в городе только снежок падает да тут же тает.

Когда Батенко выходили из машины, сёстры вежливо попрощались с ними и поехали в торговый центр.

– Уверена, что хочешь туда пойти? – спросила Аня.

– А почему нет? – Кира весело рассмеялась. – Вечер начинает удаваться.

– Ладно, – улыбнулась Аня. – Я домой.

Возвращалась Кира уже ночью, как обычно, пешком. Похолодало, ветви деревьев и газоны покрылись хрустящим инеем. Только вместо обычной белизны иней отливал сиреневым. Ясное дело, какое-то производство выпустило на город ядовитый газ, застывший на морозе кристаллами. Кира остановилась прямо посреди тротуара. В ночной час навстречу никто не попадался, так что замершая посреди дороги девушка никому не помешала.

Достав свой скетчбук, Кира набросала на листе деревья с сиреневыми ветвями, чадящие трубы и людей в противогазах. Потом смяла листок и, зажав комок в руке, прикрыла глаза. Откуда бы ни пришла эта гадость, туда же она должна и вернуться. По телу пробежала горячая волна. Некоторое время Кира пыталась её поймать, когда это удалось, направила горячий поток в кулак. Ладонь обожгло. Пальцы сами собой разжались, и горящий смятый листок упал на асфальт. Когда бумага дотлела, Кира ногой растоптала пепел.

Вечером звонила Жанна. С той ночи в клубе она не появлялась, оказалось, подруга неудачно поела в кафе и теперь лечилась от отравления. Вместе с ней таблетки глотали ещё почти два десятка любителей пиццы. На странице скетчбука появились контуры накрытого стола, но расставленные на нём деликатесы поедали черви и крысы. Смятый листок отправился в грязь.

Когда Кира пришла домой, тётя Маша уже спала, а Аня что-то печатала на ноутбуке, сидя по-турецки на разложенном кресле-кровати.

– Как дела? – с хитрой улыбкой спросила сестра, пока Кира переодевалась.

– Не спрашивай.

– Что, опять не понравилось? – Аня откинулась на спинку кресла-кровати и закинула руки за голову.

– С чего ты взяла?

– В прошлый раз…

– В прошлый раз он был пьяным, – перебила Кира, бросая одежду на стул.