Перестройка 2.0

Подумать, действительно, было о чем. Каждое из трех предложений было, по-своему заманчивым. Каждое таило в себе неизведанность. Но последнее, кроме неизвестности, таило в себе еще боль и, возможно, смерть. Хотя, к чему, к чему, а к смерти мне не привыкать. Как-никак, уже пару раз умирал. Это только первый раз умирать страшно, потом привыкаешь. Хотя, конечно, я никогда не умирал под пытками или от мучительных болезней. Здесь, все же, есть большая разница. Одно дело — во сне окочуриться или, скажем, получить ломиком по башке сзади — тюк! и ты уже готов. И другое дело страдать изо дня в день, из месяца в месяц. Пока, — тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить, — мне со смертями везет. Ну, хоть с чем-то! С другой стороны, разве я не могу блокировать любую боль? И разве мое тело не регенерирует гораздо быстрее, чем у остальных людей?

А интересно, что там за загробные условия у блаженных? Вот бы хоть одним глазком взглянуть! И, опять же, совершенно не представляю себе, в чем заключается обучение у серафима и что будет после обучения. Тоже неплохо бы знать об этом хоть что-то. Ну, с земной жизнью понятно более-менее.

Серафим вышел из тумана. Огромный как скала, пылающий, как яркий огонь, одних только крыльев — штук шесть, и у каждого размах как у крыла пассажирского авиалайнера. Но самим пугающим было то, что каждое его крыло было буквально унизано огромными глазами, внимательно рассматривающими меня[63]. Сам серафим одновременно был похож на льва, на быка, на орла, на дракона, на змею, на молнию и на человека[64]. Вот такие взаимоисключающие аналогии у меня возникли при взгляде на него. И еще я понял, что тот образ, который когда-то представила мне Ольга, был лишь слабым подобием того, что я увидел сейчас.

В голове возникли слова:

— Что ты хотел узнать?

Я был полностью раздавлен видом представшего предо мной, поэтому, первое, что я спросил, было, конечно, глупостью:

— Вы серафим?

— Да, я серафим, высший ангельский чин, предстоящий пред Богом.

— А вы, правда, так всегда выглядите или это опять мои представления о том, как должен выглядеть серафим?

Что-то вокруг сильно загрохотало, и я в испуге стал оглядываться, но потом сообразил, что это так смеется серафим. Наконец, отсмеявшись, он произнес.

— Ты уже многое знаешь, человек. И сейчас ты прав: ты видишь тот образ, который сам ожидал увидеть. На самом деле мы, духовные существа, не имеем никакого облика.

— А кто такая Ольга? — Классные вопросики при встрече с серафимом, правда? С другой стороны, а что бы вы спросили на моем месте?

— Ольга — человеческая инкарнация серафима, представляющая интересы Бога в материальной реальности. Пол — женский, степень личной свободы — высокая, духовная информированность — средняя.

— Хм. Ага, понятно. — Я помолчал, соображая. — А ее я тоже вижу такой, какой хочу видеть?

— Она такая, какая есть и одновременно такая, какой ты хочешь ее видеть. Инкарнация сразу изошла такой, какую ты хотел.

Я еще помолчал и, наконец, решился:

— Я тут разговаривал с Мессией, и Он предложил мне три варианта выбора. Могу ли я хотя бы примерно ознакомиться с первыми двумя вариантами?

— Назови их.

— А вы разве не в курсе?

— Я не могу быть в курсе того, о чем ты говорил с Мессией. Я не Бог, я не всеведущий.

— А, ну, конечно… В общем, так. Первый вариант был следующий: я умер и отправляюсь куда-то дальше, по инстанции. Но, поскольку я блаженный, то, вроде бы, там будет неплохо. Я бы хотел посмотреть, насколько неплохо?

— Извини, но этого я показать не могу. Поскольку речь идет о рае, то рай — это не место, а состояние. Блаженные пребывают в состоянии счастья, но для каждого оно индивидуально и формируется им самим. Ты можешь немного это представить только сам, подумав, что было бы для тебя полным счастьем.

— Интересно. А я читал, что рай — это такой сад, где все бездельничают и кормятся яблоками. А вокруг ангелы на арфах играют.

Вокруг снова сильно загрохотало. Но на этот раз недолго. Видимо, серафим издал лишь короткий смешок.

— Ну, возможно, это и было чье-то представление о счастье, которое потом растиражировали. Например, какого-нибудь средневекового крестьянина, для которого пределом мечтаний было лежать под яблоней, отдыхая от тяжелой работы, и чтобы кто-то развлекал его при этом игрой на музыкальном инструменте. Ты тоже считаешь это пределом мечтаний?

— Кто, я? Да ни в жизнь!

— Ну, вот видишь, значит, это не твой рай. Твой я тебе не могу показать. Но могу подтвердить, что там и правда тебе будет хорошо. Назови второй вариант.

— Вторым вариантом было предложение пойти в обучение к серафиму.

— Даже так? — Похоже, и я смог удивить его. Но он быстро справился с удивлением:

— Решение Мессии — закон. Но и этого я не могу тебе показать. Не потому, что не имею возможности. А потому, что это великая тайна, которая будет тебе открыта лишь в том случае, если ты примешь второе предложение. Могу лишь сказать, что работа почетная, ответственная и сложная. Если ты сделаешь такой выбор, мы увидимся.