Перестать быть панком или умереть

Когда музыкант вернулся в купе с двумя дымящимися стаканами, на столе стояла красивая жестяная коробка с надписью на непонятно каком языке. Зимин торжественно открыл коробку и прорекламировал:

– Угощайся! Импортные. У нас новый магазин открылся «Продукты из Норвегии». Граница-то – рукой подать.

– Зря вы открыли. Наверное, в Питер везли в подарок? Я у нас таких не видел. Вроде ничего особенного, а оформление – в руки взять приятно…

– Да ничего не зря! И не в Питер, а в Москву. Действительно, в качестве презента одной особе. Ну, я думаю, она не обидится. У меня для нее есть кое-что получше.

Зимин заговорщицки подмигнул и, достав из нагрудного кармана маленькую бархатную коробочку в виде сердечка, протянул ее Алексею.

– Серебряное? Очень мило! А что за камушки? Фианиты?

– Молодой человек! Вы меня удивляете. Это белое золото и бриллианты. Я хочу ей предложение сделать.

– Поздравляю! А давно вы знакомы?

– Да как тебе сказать… По Интернету познакомились… Но у меня такое чувство, что я ее всю жизнь знаю. Понимаешь?

Леха хлебнул чаю и совершенно серьезно спросил:

– Так вы что же, ни разу не встречались? А может, там крокодил какой-нибудь за чужой фоткой прячется или маньяк-убийца?

Александр Иванович прыснул со смеху:

– Да нет! Мы по скайпу почти каждый день общаемся. Очень приятная молодая женщина. Была замужем – неудачно. Есть в ней что-то такое… В общем, я ей сказал, что в гости еду, а на самом деле хочу ва-банк пойти: сделаю предложение и увезу в Испанию…

– Вы что – миллионер?

– Да какой миллионер! За четверть века в Росхимпроме скопил кое-что. В прошлый отпуск под Малагой домишко купил. У них кризис сейчас – за пятьдесят тысяч евро уломал агента. Два этажа – оба девяносто метров, и прилегающая территория – триста пятьдесят. Бассейн небольшой…

– Меньше чем наша дача в Синявино, а у нас всего-то шесть соток. Но все равно – круто!

Поезд плавно затормозил и остановился. Алексей посмотрел на часы в мобильном:

– Чего это мы встали? Через пять минут Волховстрой.

Иваныч пожал плечами и поинтересовался:

– А у тебя семья есть?

– Есть девчонка. Встречаемся… Но я жениться не спешу. Как говорит один мой знакомый, хорошее дело браком не назовут.

Зимин улыбнулся из вежливости:

– Как знать…

– А вы раньше были женаты?

– Был когда-то. Разошлись. В то время было принято говорить: «не подошли друг другу». Я тогда выпивал здорово, а супруге это не нравилось. Жалею сейчас, конечно. Я так любил ее! Сейчас бы уже внуков нянчили…

Леша предложил пойти покурить. В тамбуре им повстречался Максим Игнатьевич:

– Та-ак! Курить идете? Марш на улицу, через соседний вагон! Похоже, надолго встали.

– А что случилось-то? – поинтересовался Зимин.

– Да с Ладожского передали, что перед нами сход с рельсов… Товарняк… Так что курите, ребята, на улице. Посадку объявят.

Александр Иванович вместе со своим новым приятелем вышел на улицу. Подвыпившие пассажиры на чем свет стоит материли ОАО «РЖД» и господина Якунина иже с ним.

Зимин засмеялся:

– Во народ! Им всегда крайний нужен! Да в Европе из-за снегопадов такое сплошь и рядом… Ладно, Леш, пойдем, холодно.

В теплом купе Леху быстро сморило, и он задремал. Александр Иванович погрузился в свои мысли: «Не опоздать бы в Питер! Я так не то что погулять по родному городу в последний раз, и на „Сапсан“ опоздаю».

В купе постучали, и, не дождавшись ответа, в раздвинувшуюся дверь просунулась знакомая усатая физиономия:

– Друзья мои, тут, похоже, на несколько часов заминочка.

Музыкант проснулся и переспросил:

– Чего, Максим Игнатьевич?

– Я говорю, тут на несколько часов геморроя. Лех, если хочешь – дуй на станцию: там наши сейчас наркоту на исследование в Питер повезут. В уазике место найдется.

– А далеко до станции?

– Километра полтора-два.

– Блин, золотой вы человек, Максим Игнатьевич! А можно Иваныча с собой взять?

– Иваныча? – пробурчал в усы страж порядка. – Подружились уже? Ха-ха-ха! Стокгольмский синдром, понимаешь! Ха-ха! Да можно! Давайте, только не треплитесь особо, когда мимо вагонов пойдете. Если что – вы местные, волховские. А ну как все с вами захотят?

– Спасибо вам большое. Как вас благодарить? – вежливо поинтересовался Зимин.

– Да ладно! Ребятам пива купите. Счастливо!

Шли молча. Стоящие возле вагонов пассажиры лишних вопросов не задавали. Судя по протоптанной в снегу вдоль полотна тропинке, попутчики не были первопроходцами.

На вокзале частники гастарбайтеры уже ловко формировали пассажиров поезда в группы: кому до Народной улицы, кому к метро.

Леха подошел к водителю уазика и сказал вполголоса:

– Мы от Максим Игнатьича…

Румяный сержант строго посмотрел на гитарный кейс:

– Гробину эту в задний отсек клади и залезайте.

Не успели Зимин с музыкантом занять места в теплом, ласково тарахтящем чуде отечественного автопрома, как водителя начали осаждать люди с сумками и чемоданами: «Возьми до города, а! По тысяче с носа заплатим! Чурки оборзели – по две просят!»

Сержант нахмурился:

– Граждане, отойдите от машины! Во-первых, мы не в город, во-вторых, не «чурки», а лица кавказской национальности, а в-третьих, машина служебная, гражданским не положено!