Перестать быть панком или умереть

С самого утра Сергею не сиделось на месте. Раза три он сбегал на пост охраны – предупредить на случай прихода Болоцкого, чтобы срочно пропустили. После обеда Бубнов уговорил Гольдберга дать машину, чтобы съездить в рок-магазин (зачем – не сказал, видимо, поэтому Наумыч изрядно покривлялся). Разумеется, в нагрузку пришлось получить Никиту. Толку от этого кретина не было никакого: он не одобрил ни одну из выбранных Сергеем футболок. Но больше всего Бубнова возмутил вкус Никиты в выборе брюк: охранник порекомендовал ему какую-то пятнистую хрень с кучей карманов. Как вообще это попало на прилавок рок-магазина? Военторг, что ли? Сид Вишес перевернулся бы в гробу, узнав, что современные неформалы считают военные портки атрибутикой рока. Бред… Только клетка! Ага, вот то, что нужно… Единственная польза, которую принес Никита за весь день – отговорил босса от приобретения гадов, мол, чего на один раз покупать? Можно и Валеркины одолжить – они все равно в каптерке в дежурке до утра будут пылиться, а размер у него тоже сорок второй. Сергей вспомнил, что Валерка – единственный нормальный человек из охраны, даже в этом отличается: у всех сторожей кирза с «Красного треугольника», а у Валерки реальные «Гриндерсы».

Как только Бубнов, довольный собой, начал раскладывать свои покупки на рабочем столе, в кабинет зашел Наумыч и стал причитать:

– Сергей Аркадьевич! Одумайтесь! На таком мероприятии мы не сможем обеспечить вашу безопасность! Давайте мы лучше пошлем туда кого-нибудь из охраны, и вечером у вас будет видеозапись концерта в отличном качестве…

– Григорий Наумыч! Я, конечно, благодарен вам за то, что вы для меня делаете. Скажу больше: я уверен, что если бы не ваша опека – мне давно бы уже башку отстрелили, но поймите: смотреть концерт по ящику- это то же, что пить безалкогольное пиво или…

– Хватит-хватит! Можете не продолжать. Я уверен, что ваша тирада закончится всякими непристойностями. Никуда вы не пойдете, – буркнул он напоследок и хлопнул дверью.

– И спрашивать не стану! – крикнул вдогонку боссу подчиненный. – У меня рабочий день до шести, я – свободный человек!

Ровно в шесть тридцать Бубнов осторожно вышел на улицу и пошел к пожарным воротам – он знал, что охранник обычно наблюдает за ними в монитор с камеры наблюдения и выходит на обход раз в полчаса. Если перелезть через ворота, когда он возвращается с обхода, и на глаза ему не попадешься, и до монитора он дойти не успеет.

«Хоть какое-то преимущество в этой долбаной полярной ночи – в пять вечера хоть глаз коли», – недовольно буркнул про себя Сергей.

Как только охранник подошел к двери, ведущей в дежурку, небрежно бросив окурок прямо в куст, за которым прятался Бубнов, Сергей опрометью бросился к воротам. Он ловко, по-мальчишески, забрался на створку, используя поперечные прутья, и только собрался перекинуть ногу на другую сторону, как почувствовал, что она стала неподъемной – вцепившись двумя руками в Валеркин «Гриндерс», на ноге повис Никита. «Вот лицемерная гадина!» – мелькнуло в голове у Сергея, и тут же раздался голос Гольдберга:

– Ребята! Только, ради бога, аккуратно! Снимите Сергея Аркадьича с ворот и проводите в офис!

Увидев внизу еще двоих здоровяков, спешащих на выручку Иуде-Никите, Бубнов попытался, зацепившись за ворота руками, отбиться от нападавшего свободной ногой, но не тут-то было – ее уже схватил подоспевший охранник. Третий парень потянул Сергея за куртку, и он, ослабив хватку, рухнул в объятия охраны. «Странно они себя ведут! – мелькнуло в голове у Сергея. – Руки-то выкручивать зачем? Да и по какому праву?»

И он буквально взревел, извиваясь в крепких руках:

– Уроды! Вы чё, охренели? Вы что себе позволяете! Завтра будете уволены!

Как только Бубнову удалось высвободить правую руку, он тут же заехал кулаком в первую попавшуюся наглую, как ему показалось, напрочь лишенную интеллекта охранничью морду. Хватка ослабла, и Сергей начал молотить ногами по берцовым костям мелькающих рядом с ним ног в пятнистых штанах. «Хорошо быть владельцем волшебных башмачков, – подумал беглец. – Стальные носы – просто сказка. Никакого оружия не надо».

Двое уже катались по снегу, схватившись за отбитые места, и Бубнов, празднуя в душе победу, повернулся было к воротам, но путь к свободе перегородило мощное туловище Никиты, увенчанное перекошенным лицом. Охранник распылил в него с размаха полбаллона слезоточивого газа. Сергей услышал сухой треск и, почувствовав удар током из электрошокера в область правого уха, потерял сознание. Он неловко, как раненый зверь, рухнул на грязный, уже заляпанный чьей-то кровью снег.

Очнувшись, Бубнов огляделся: «Странное помещение. Подвал, что ли?» Он сидел на каком-то жестком кресле с неудобно прямой спинкой, а руки и ноги его были надежно пристегнуты к креслу кожаными ремнями. К Сергею приблизилась фигура в белом, и он почувствовал прикосновение чего-то щиплюще-мокрого к лицу-кто-то обрабатывал ссадины.

– О, Регина! А чего ты в медсестру вырядилась? Что за ролевые игры? Давай-ка отстегни меня, и я тебя хорошенько отшлепаю! – со смехом сострил Бубнов.