Пересекающий время. Книга первая: Андрей Граф, хронотрансатор

– Я буду счастливой. Только мне надо время, я привыкну, я уже привыкла… Ты не думай, что все так уж плохо… Это я тебя увидела… Отпусти меня, Дар. Сегодня ты забыл, что нас могут увидеть? – горько улыбнулась она.

– Сердце твое сказало мне гораздо больше и честнее, чем твои слова. Адоня, позволь мне, как раньше помочь тебе. – Он поднял руку, останавливая ее. – Довольно, ты сказала уже все, что хотела. Я ведь уже знаю, что все идет замечательно, мы все только об этом и мечтали и ты вполне счастлива. А теперь просто слушайся меня. Да, я хочу вмешаться в твою жизнь, но не распорядиться ею, а исправить то, чего быть не должно. Получилось плохо всем нам, это неправильно. Сейчас мы полетим на Комплекс, ко мне, – в замкнутом пространстве глейсера Адоне некуда было уйти от Андрея и его рук. – Не будь жадной, Адонюшка, ты хочешь все забрать себе, но разве тебе все это распутывать? – Он глубоко вздохнул, волосы ее тонко и чуть горьковато пахли повилицей. – Разбираться будем мы с Лиентой, – хрупкие плечики под его ладонями напряглись, закаменели. – Разве я должен говорить, что никому не собираюсь причинять зла? Только не мешай мне, маленькая моя, как тогда, в джайве.

– Что же нам делать?.. – горько выдохнула ему в грудь Адоня.

– Разве мы трое не хотим друг другу счастья? Мы обязательно что-нибудь придумаем. Все будет хорошо, Адонюшка. Доверься мне.

Подчиняясь мягкому настоянию его рук, она пошла к креслу.

– Я вызову Линду, она побудет с тобой, – сказал Андрей, входя в дом.

– Нет, не надо Линду, никого не надо… я одна хочу…

Андрей привлек ее к себе, заглянул в глаза.

– Дай мне слово, Адоня, ты никогда не будешь торопить смерть.

– Ты и это… знаешь!? – испуганно вскинулась она.

– Я был тобой. Я все знаю. Обещай, что никогда больше… Слышишь, Адоня, никогда.

– Обещаю…

– Ну как ты могла?

– Не могла, – горько усмехнувшись, она прерывисто вздохнула. – Испугалась.

Андрей прижал ее к себе.

– Я люблю тебя и никому не позволю обижать.

– Отчего-то с тобой самое плохое перестает быть плохим…

– Подожди меня, хорошо? Ты в самом деле хочешь остаться одна?

– Да, мне не хочется ни с кем разговаривать.

– Я скоро вернусь.

Лиента встретил Андрея около своей хижины. Шагнул навстречу, взял за плечи, коротко прижал к груди.

– Наконец ты снова с нами, Дар, – жестом пригласил в хижину. – Легок ли был твой путь?

– Да, Лиента, благодарю тебя.

– Ты здоров? Глаза твои не веселы.

– Устал, – коротко ответил Андрей. – Поговорим о том, что заботит нас обоих.

– Не голоден ли ты?

Неле внесла кувшин с освежающим напитком, приветливо улыбнулась Андрею.

– Я сыт. Говори, я жду. Ты взял себе жену.

Помолчав, Лиента проговорил:

– Да… – снова помедлив, сказал: – Ты, наверно, не знаешь – у меня были жена и сын.

– О твоем горе мне известно.

– Известно?.. Ну да… Они погибли. У нас не принято говорить о любви, мужчина не должен… Но я люблю ее и теперь, никого не хотел видеть на месте Ратаны… Но мне напомнили о законе – вождь не должен быть одиноким. Ты знаешь, кого я привел к своему очагу? – Андрей промолчал. – Это дочь Иона, кузнеца, ты помнишь ее?

– Помню, – Андрей кашлянул, чтобы прогнать хрипоту.

– Мне сказали, что она свободна, сердце ее свободно, а оказалось – нет… Я узнал поздно, ничего уже нельзя было изменить.

Он замолчал, Андрей тоже молчал. Лиента сидел на корточках, прислонясь спиной к столбу, уронив руки между колен.

– Я очень виноват перед ней, – проговорил он, не поднимая головы. – И не знаю, как все исправить. Мне одному было плохо, теперь нас двое и плохо вдвойне. Я не хотел этого, Дар. Когда увидел ее, она была такая счастливая, и я подумал, что, может быть, рядом с ней, я опять научусь быть счастливым. Мне показалось, что у нее глаза моей Ратаны. Я потом понял, что, наверно, у всех счастливых похожие глаза, – они светятся от счастья. Больше у Адони таких глаз не было. Почему ты молчишь, Дар?

Расклеив замкнутые молчание губы, Андрей тяжело уронил:

– И ты, и она достойны жалости и сочувствия. Да, ты – не меньше ее. И я пожалел бы тебя… Но как ты мог… стать насильником?

Лиента резко вскинул голову.

– Откуда ты… – шевельнулись губы, но он не договорил, потемнел лицом, опустил глаза.

– Как мог ты, в чью честность и справедливость верят больше, чем в себя? А если бы в ту ночь не ты пришел к Адоне, другой. И тебе пришлось бы судить его? Твой суд был бы гневным и суровым?

– Тяжелы твои упреки… Но нет казни страшнее той, которой человек казнит себя сам. С той ночи я ни разу не прикоснулся к ней.

– Зачем ты меня ждал?

– Не знаю. Теперь и сам не знаю. Просто никому, кроме тебя не могу сказать.

– А тот, другой? Ты знаешь, кто он?

– Нет. Адоня не хочет назвать его имени. А он ведет себя так, будто его и нет совсем. Я вглядывался в глаза мужчин и юношей – их лица ясны и открыты.

– Он есть. Хочешь, скажу его имя?

– Ты? Откуда ты знаешь?

– Не хочешь ли посмотреть в мои глаза?

– Что!? – почти шепотом протолкнул Лиента и это тяжелое "что" повисло в тишине.

– Мы с Адоней любим друг друга.

Лиента громко сглотнул, прижался затылком к столбу.

– Всевидящий, почему ты не убил меня?

Снова повисло молчание.