Пересекающий время. Книга первая: Андрей Граф, хронотрансатор

Лиента повел глазами вокруг – куда его занесло? Здесь стояли новые домики горожан, а ямы – от новой постройки для молодой семьи. Где-то в одном из них живет Адоня, девушка с глазами Ратаны, сумевшая забыть все страшное и стать счастливой.

"Адоня…" – он ухватился за это имя и стал выплывать из пьяного сумбура. Голова ходила кругом, мысли рассыпались, и Лиента старательно собирал их снова. Наконец, ему удалось сосредоточиться на ясной и четкой мысли – он хотел увидеть ту девушку сейчас, сию минуту. Он шел к ней с самого начала, с тех пор, как увидел рядом с Неле. Надо было увидеть ее прежде, чем называть имя Совету, увидеть ее ясные глаза, услышать ласковое слово привета, прижать ее к себе и в этом будет спасение – уйдут все наваждения, и затеплится во мраке его души крохотная искорка радости.

Над домиком кузнеца Иона, как и над другими, стояла сонная тишина. Он толкнул дверь и вошел в теплый сумрак. Светилась горка тлеющих угольков. Лиента шагнул к ним, зацепил что-то плечом и оно с грохотом свалилось на пол. Тотчас сонный голос из темноты спросил:

– Кто здесь?

На угли упал пучок сухой травы, вспыхнул, высветил внутренность жилья.

– Вождь? – удивилась Адоня. – Отца нет дома, они с Веско на реке.

Лиенте с трудом припомнилось, – часть мужчин ушла сегодня на реку, на ночной промысел, как же забылось… "Нехорошо… Уйти надо…" – заворочались мысли. Но как тяжело было повернуться и уйти назад в бредовую, душную темноту своей хижины.

– Я к тебе пришел, – хрипло проговорил Лиента.

Адоня удивленно взглянула на него, встала, зажгла светильник.

– Проходи, вождь. Какая забота привела тебя ночью?

Лиента подошел близко, приподнял ее подбородок.

– Темно… Глаз не вижу…

– Ты пьян!? – растерялась Адоня. – Скажи, зачем ты пришел ко мне таким?

– Совет потребовал, чтобы я взял жену. Завтра я назову им твое имя.

– Нет! – отшатнулась Адоня.

– Почему ты говоришь мне – нет? Разве сердце твое не свободно?

– Нет! Нет! – замотала головой Адоня.

– Если ты назовешь мне имя желанного тебе, через два дня станешь его женой, не моей.

– Зачем я тебе, вождь!? Ты ведь никогда не любил и не хотел меня! Выбери себе другую девушку, оставь меня!

– Почему? Я не хочу другую. Я выбрал тебя, и ты станешь моей женой.

– Я не хочу! – с отчаянием вскрикнула Адоня.

– Меня не спросили – хочу ли я. Мне сказали – ты должен. И я говорю тебе – ты станешь моей женой, первой женщиной племени. Разве не научила тебя мать законам покорности?

Адоня упала на колени, прижалась к ногам Лиенты.

– Умоляю, вождь, откажись от меня!

Лиента поднял ее и близко увидел запрокинутое лицо, две полоски на щеке от подушки, мелькнула маленькая грудь за распущенной шнуровкой платья… И от ее уюта, сонного тепла, от хрупкости, неожиданно накатила горячая волна желания, оглушила его. Последней его женщиной была Ратана, других он не замечал, храня верность жене, которую не довелось положить на погребальное ложе. И вдруг эта невинная девочка пробудила в нем жажду любви! И он уже знал, что не уйдет отсюда, и знал, что совершит ужасное, если не уйдет немедленно… Но слишком добро был настоян мед. Размягченная хмелем воля плавилась в мучительном желании. Оно захлестнуло Лиенту, как горный поток ослабевшего пловца, потащило безжалостно, и не было уже ни сил, ни возможности выплыть из него.

– Через два дня ты разожжешь наш очаг, – хрипло сказал он. – А перед Всевидящим ты станешь моей женой сейчас.

– Не-е-ет!!! – отчаянно закричала Адоня, но большая жесткая ладонь опередила крик, заглушила, не дав родиться.

Опустошенная, сломанная, она еще не верила в случившееся, не хотела верить, широко открытыми глазами смотрела в темноту. Лиента протянул руку, положил ей на плечо. Она вздрогнула от его прикосновения.

– Ты моя жена, – глухо проговорил он.

И тогда Адоня вдруг разом поняла необратимость случившегося, упала лицом вниз, забилась в рыданиях. Лиента молча лежал рядом. Потом приподнялся на локте, положил ладонь на голову Адоне.

– Почему так горьки твои слезы? Я буду тебе хорошим мужем, Адоня.

Она замотала головой, стряхивая его руку. Постепенно рыдания стихли. Адоня лежала молча, не шевелясь, потом прошептала горько:

– Зачем ты это сделал?

Лиента провел пальцем по ее мокрой щеке, Адоня прерывисто вздохнула, отвернулась.

– Я всегда знала – Лиента лучший из всех. Самый справедливый… честный… Еще девчонкой, когда ты приходил к нам в город, я издали тайно любовалась тобой… А ты пришел как тать, ночью, прежде одурманив себя… как вор пришел, как юкки…

– Замолчи!

– Нет. Потом я буду тебе покорной женой, но сейчас… Ни один из тех, кто добивался меня, не попытался сделать это силой. А ты… – Она всхлипнула, голос ее сломался и она жалобно, растерянно проговорила: – Зачем ты это сделал? В моем сердце другой…

– Но я спрашивал, Адоня! Я спрашивал тебя! – она отчаянно замотала головой. – Кто он? Назови его.

Она закрыла лицо руками.

– Я не оскверню его имя… Ты не услышишь его никогда… Все равно… Я никогда не приду к нему – такая… – она уткнулась в подушку, плечи задрожали.

– Адоня…