Переплески перекатов. Том 2

Дорога устало петляет
                                    и тает
в тумане,
          что сонно над полем витает,
а жёлтые скирды,
                  качаясь в тумане,
всё так же, как в детстве,
                     волнуют и манят.
Как в детстве.
             Как в то бесшабашное лето,
когда под спиной колыхалась планета,
а я на планете
                лежал кверху пузом,
и солнце катилось зелёным арбузом.
И если, прищурясь,
                 смотреть сквозь ресницы,
от солнца тянулись зелёные спицы.
И тихо вязалось на них
                              кружевное
прозрачное марево летнего зноя.
И было забавно смотреть сквозь прищуры
на то, как плывут,
                    изменяя фигуры,
пушистые,
                 точно из пуха иль меха,
стада облаков.
                       И хотелось уехать,
уплыть,
        улететь,
                  ускакать
                              и умчаться
туда, где они на рассвете родятся.
И лез я на башню душистого стога.
И жадно
          часами
                   глядел на дорогу.
Вот точно такую —
                      кривую, в ухабах…
Ах, если б решиться,
                     шагнуть,
                               и тогда бы,
возможно, открылись завесы секретов,
дошёл бы,
               нашёл бы купели рассветов.
А впрочем…
Навряд ли случится всё это.
Давно уже нету мальчишки средь лета.
А есть бородатый,
                 сутулый немного
мужчина,
               усталый, как эта дорога.
Он многое знает.
                 Не всё понимает.
Но всё же решенья порой принимает.
И ставит вопросы.
                  И ищет ответы.
А нынче?
Ну, просто кончается лето.
Как в детстве, туман по-над полем витает,
а в нём, словно в прошлом, дорога петляет.

1980 г.

«Это море шумит…»

Это море шумит
                          или сосны шумят?
Август ливнем прошит
                           и ветрами примят.
На душе невпопад защемило.
                                                  С чего?
Или cкop листопад с грустной песней его?
Бесконечной волной время лижет песок.
Бой проигран, и зной отступил за лесок.
А за ним за лесок отлетела жара.
Птицы наискосок чертят небо – пора!
Кончен труд матерей.
                           Нынче – дело отцам:
надо поднатореть
                             для полёта птенцам.
А моим двум птенцам
                           всё бы песенки петь —
от родного крыльца
                             им не скоро лететь.
Им не скоро лететь —
                     мне скорей, как ни жаль,
сквозь осеннюю медь —
                         в бело-зимнюю сталь.
Оттого и щемит на душе невпопад.
…Это море шумит или сосны шумят?

1982 г.

Сирень