Переплески перекатов. Том 2

Я постоянно уезжал
от этих тихих улиц
и старый Нижний провожал
меня, дома сутуля.
Но где б мой сон ни прерывал
рассвета привкус горклый,
я богомольно трепетал,
заслышав слово «Горький».
Пусть есть другие города
в большой моей России,
пусть в руслах peк других вода
и чище, и красивей,
но, руки в Волгу опустив,
то громовой, то нежный,
как незатейливый мотив,
прекрасен старый Нижний.
За эту простоту и стать,
растерянность и гордость
люблю вас, Нижний, и опять
спешу к вам, древний город!

1981 г.

«Тихо и сухо в сентябрьском лесу…»

Тихо и сухо в сентябрьском лесу.
Прелость лесную вдыхая,
я не спеша своё тело несу,
сам от себя отдыхая.
В кои-то веки сегодня хочу,
следуя мудрости Ницше,
от заморочек, раздумий и чувств
хоть на шажок отстраниться.
И прислониться горячечным лбом
к телу прохладной берёзы.
Став её веткою или грибом,
ждать приближенья морозов.
Не представляя, как сердце болит,
не претендуя на званья,
быть просто маленьким чудом земли —
пусть даже и без названья.
В сущности, в этом и есть жизни суть.
Гулко кукушка гадает…
Тихо и сухо в сентябрьском лесу.
Слышно, как лист опадает.

1983 г.

Рассвет над Волгой

Рассвет над Волгой – дело непростое.
Ещё им и не пахнет в городах,
когда его короткая история
рождается на сумрачных волнах.
Она неясным звуком тронет чаек,
неярким бликом яр обворожит
и ветра дуновением нечаянным
на усике антенны задрожит.
Рассвет над Волгой – сказочное действо,
когда легко душою покривить
и вдруг поверить: возвратилось детство
и можно жизнь по-новому скроить.
Но вот уже за дальними лесами
взметнулось пламя будущего дня,
и всё острей, всё явственней касанье
далёкого, но властного огня.
Восходит солнце!
Громче чаек крики.
Свежей озона терпкий эликсир.
Из плотной полутени в полублики
с восторгом входит отдохнувший мир.
В нём много грязи, но и много света,
в нём горьки травы, но и сладок мёд.
И вспять – нельзя, но именно поэтому
в нём есть потребность двигаться вперёд!

1978 г.

«Ещё один мой день…»

Ещё один мой день
позолотил восток.
Ещё одна ступень,
ещё один виток.
И надобно вставать,
и надобно идти,
и приручать слова…
Но, Господи прости, —
под пересвист стрижей
дай паузы хлебнуть!
На зыбком рубеже
рассвета хоть чуть-чуть,
укрывшись от забот
дремотной пеленой,
дай в лености лесной
побыть самим собой.
Замри на миг, Земля.
Ярило – отдохни!
Постой будить поля,
пусть выспятся они.
Спи, Волга, спи, Ока.
Деревья и кусты,
замрите.
                     Облака,
как чистые листы
моих грядущих книг,
плывите не спеша:
хотя б на краткий миг
пусть отдохнёт душа.
Пусть, озаряя даль,
замрёт рассвет в тиши.
И, может, мне тогда
достанет сил
на жизнь.

1979 г.

«Дорога устало петляет…»