Переписчик

Он стоял на краю ямы, вытянув над ней руки и сжимая и разжимая пальцы в попытке стряхнуть с них грязь.

На меня переписчик глядел будто бы добродушно. Терпеливо.

– Как ты туда попал? Обратно можешь вернуться?

Я подошел к стене. Мешкать перед ним не хотелось, и я решил вновь перебраться через трещину, цепляясь руками за выбоины.

Переписчик потянулся и выдернул меня на свою сторону, когда я и полпути не прошел. Просто схватил и выдернул, да так быстро, что дыхание сперло, и я замер на привычной половине пещеры, глупо моргая.

Он опустил руку мне на плечо:

– Вот так.

Я много чего хотел ему сказать, много о чем спросить, но пока не мог выдавить ни звука.

* * *

Подступала ночь. Я смотрел мимо чужеземца на темную сторону холма, на листву и камень в закате. Раздался очередной вскрик.

– Ваш мул, – быстро сказал я, чтобы он понял: я просто удивился, не испугался.

Переписчик жестом указал на спуск с холма и поджал губы, но прежде, чем он заговорил, я выпалил:

– У меня в городе никого.

На сей раз удивился он. И взглянул на меня заботливо, с интересом.

– Кое-кто был… – Я пытался придумать, как объяснить, кто для меня Сэмма и Дроб. Ну, по крайней мере, Сэмма на мосту скоро уже будет ловить мышей. – Одна больше ничем мне помочь не может, а второй ушел. Его зовут Дроб.

Переписчик отвел глаза, уставившись на темный склон, и будто даже дышать перестал.

И тогда я умолк, хоть и собирался поведать гораздо больше. Где бы он ни был, о бедном Дробе я больше ничего не мог сказать.

– Никого не осталось, – закончил я.

Переписчик кивнул, выдохнул и, покинув пещеру, замер у начала тропы.

– У тебя дома есть еда? – спросил он.

– Вам нельзя входить.

– Знаю. Ты спец в правилах. Я думал, что тебе не мешало бы перекусить. Так есть что-нибудь?

– Да.

– И ты мог бы… – начал он, но заблудился в размышлениях и в конце концов быстро проговорил: – Итак. Как я уже сказал, порой возникают задачи… цифры подсказывают, что именно нужно сделать. И моя работа эти задачи решать. У нас были беспорядки там, откуда я родом. Сражения. И мы поняли, что чем больше знаешь о собственном народе, тем лучше. Вот почему я отправился считать.

Он помолчал и осторожно продолжил:

– На меня кое-кто работал. Но она доверилась сплетням. Обо мне. И в конце концов сбежала с записями и сообщениями, которые ей не принадлежат. Теперь ее нет. Документы переоформлены. Мне нужна замена. Горожане рассказали мне о твоих родителях и о тебе. Закон в какой-то мере учитывает и кровь. Что бы ни случилось, я отмечу тебя в своих книгах, и ты станешь моей ответственностью, а книги – твоей. Ты мог бы их изучить.

Он опять умолк. А я хотел слушать дальше.

– Мне нужен стажер, – сказал переписчик. – Отправишься со мной?

И я ответил:

– Да.

ЧУЖЕЗЕМЕЦ СПУСТИЛСЯ С ХОЛМА ПО МАРШРУТУ, какого я бы никогда не выбрал. Я следовал за ним до утеса. Он показал мне огни города, и черноту другого холма за ним, и зияющий внизу овраг, и мост. Где-то светился неон, отмечая работающие допоздна места. С нашей точки обзора я не узнал район на другой стороне, как будто видел его впервые, как будто только что для себя открыл.

– Я могу научить тебя, – сказал переписчик. – Тому, что делаю.

– Я стану учеником.

– Нет. Стажером. Я тебя подготовлю. Мы станем коллегами. – Я уже понимал это слово. – Если согласишься работать со мной, мы будем в одном департаменте. Я буду твоим управляющим.

– А где ваш?

Он нахмурился:

– Далеко-далеко, на родине.

– И что потом?

Переписчик не сразу ответил. Мы двинулись обратно к моему дому, и когда он появился в поле зрения, переписчик окликнул:

– Эй.

Я быстро обернулся, готовый слушать.

– Ты подаришь мне все свое внимание? – спросил он. – Работая со мной, ты будешь слышать много всего сложного, и нельзя терять концентрации. Ты справишься? И иногда может быть страшно. Сумеешь оставаться храбрым? Один агент – или как его там – долгое время следит за мной. – Переписчик тряхнул головой. – Пытается меня догнать, говорит всякое. Такой запросто тебя одурачит. Выдаст качественную фальшивку, используя верные слова. Я должен его опережать. Если бы кто-то наплел тебе сказочки обо мне, ты бы поверил?

Я покачал головой, осознав, что именно этого он и ждет.

– У меня есть полномочия. Вести счет. Как и у тебя.

Переписчик улыбнулся, уняв мою новую тревогу. Я жаждал вести счет, как он сказал.

– Бери что хочешь, – указал он на дом. – Что сможешь унести.

Последний взгляд через окно. Две рубашки. Книги, какие нашел. Маленький нож Сэммы, про который забыл. Я обшарил все комнаты. Несколько овсяных лепешек. Два карандаша.

В отцовской мастерской я долго пялился на стол, покрытый металлической пылью. В комнате физически ощущалось его присутствие, почти слышался голос.

Я не взял ни один из его ключей.

За рабочим столом было спрятано послание, написанное синими чернилами размашистым почерком моей матери – или не ее. Я моргнул. И забрал письмо.

На чердаке я пытался ножом срезать со стены обои с моими рисунками. Я ковырял и отдирал, надеясь унести животных с собой, но клей держал накрепко, бумага отходила полосками, и они рвались.