Переписать судьбу

Когда парень сказал, сколько у него с собой денег, Наташа решительно отправилась к загородке, внутри которой были собраны недорогие, но весьма симпатичные мягкие игрушки. Покупателям можно было заходить внутрь огороженного пространства и каждую зверюшку подержать в руках. Наташе было не очень удобно с объемистой коробкой, и парень предложил свою помощь:

– Давай я подержу, пока ты выбираешь…

Наташа уже так увлеклась выбором игрушки, что тут же бездумно сунула ему коробку, сквозь зубы пробормотав: «Только осторожно…» Ей более других приглянулась рыжая белка с блестящей шелковистой шкуркой, кисточками на ушках и огромным пушистым хвостом. Она подумала, что белка обязательно понравится девочке умильным выражением большеглазой мордочки и своей нестандартностью. Все же чаще всего дарят медвежат или пушистых собачек, а ей вдруг принесут белку. Здорово же!

Наташа потянулась к ветке искусственного дерева, на которой сидела зверюшка. Оказалось, что игрушка расположена высоковато для ее небольшого роста. Девушка оглянулась, чтобы предложить парню достать белку. Но рядом его не оказалось. Еще ни о чем не подозревая, она поискала парня среди покупателей, которые толклись внутри загородки, выбирая игрушки. Его среди них не оказалось. С упавшим сердцем Наташа выскочила в проход и увидела его съезжающим вниз на эскалаторе. Коробку он крепко держал под мышкой.

– Сто-о-ой!! – так истошно крикнула она, что от нее отшатнулась молодая женщина, а девочка, которую она вела за руку, споткнувшись, упала на пол. Не слушая вопли женщины и ее дочки, Наташа кинулась к эскалатору. Парень, конечно же, ждать ее не собирался. Перепрыгивая через ступеньки, он, выскочив с одного эскалатора, бросился к другому, ведущему на второй этаж, потом к тому, что вел на первый. Как девушка ни старалась, поспеть за ним не могла. Он был сильнее и выше, а потому – быстрее.

На улице, легко лавируя между паяцами на ходулях и людьми, он выбрался с площади, где расположился выставочный комплекс, и помчался по одной из отходящих от нее улиц. Наташа припустила за ним. Она уже не кричала, потому что еле переводила дыхание от быстрого бега. При этом она уже понимала, что, даже если догонит, не сможет отобрать у него Габи. Но перестать бежать не могла. Она должна знать, где он собирается скрыться, чтобы привести туда отца. Конечно, придется обо всем рассказать, но оно и лучше. Тяжело скрывать правду. Пусть ее отругают в три голоса, но помогут, а бабушку она умолит, и та простит свою непутевую внучку. Они же всегда любили друг друга. Обливаясь потом и хрипло дыша, Наташа неожиданно для себя вдруг поняла, что никакая кукла не стоит боли близких. И бежала она уже не столько за антикварной Габи, сколько за украденными у бабушки деньгами. Девушка теперь называла вещи своими именами: она, Наташа, воровка, укравшая у бабули деньги, которые та скопила, откладывая с жалкой пенсии. И она будет бежать за ними, сколько сможет.

Неизвестно, сколько бы она могла продолжать погоню, если бы из одного из магазинов на пути парня с малиновой коробкой под мышкой вдруг не вышел одноклассник Наташи, Егор Калинин.

– Егорша! – взвыла девушка из последних сил. – Держи его! Он у меня украл…

Что парень у нее украл, Наташа уже выкрикнуть не могла, но Калинин, моментально среагировав, сделал бегущему подножку. Парень споткнулся и, пролетев по инерции еще некоторое расстояние, очень некрасиво всем телом рухнул на асфальт. Наташа зачем-то даже посочувствовала ему – понятно было, что ему здорово больно. Малиновая коробка отлетела вперед, перевернулась в воздухе, из нее выпала Габи и очень скоро оказалась без головы, ударившись фарфоровой шеей о бордюр. Проезжавшая мимо машина поддала колесом темноволосую головку и отбросила ее прямо в чашу фонтана у дороги. Головка Габи чуть задержалась на плаву, глядя вверх открытыми глазами, которые казались уже не зелеными, а голубыми из-за отразившегося в них неба. Потом она накренилась и медленно ушла под воду.

Наташа не могла ни произнести что-нибудь, ни заплакать. Она беззвучно открывала рот, из которого не вылетало ни звука. Девушка не могла себя заставить сделать и шага в направлении куклы, казавшейся погибшим ребенком. Она не видела, как похититель перевернулся с живота на бок, а потом сел на тротуар и, скривив в гримасе разбитые губы, дул попеременно то на одну окровавленную коленку, торчащую из разодранной штанины, то на другую. Не видела, как Егор подобрал коробку и тело несчастной Габи.

– Че случилось-то? – спросил он, подойдя к Наташе. – Кукла какая-то… На что ему… – он кивнул в сторону парня в синей толстовке, – … кукла?

Наташа посмотрела на изуродованное тело Габи, губы у нее затряслись, и она наконец с удовольствием разрыдалась. Ей казалось, что со слезами, всхлипами и вскриками из ее души уйдет боль. Но она не уходила, она разрасталась, расползалась по всему телу, и девушка забилась в такой истерике, что Калинин по-настоящему испугался.

– Ты… того… не надо… не стоит… – начал он. – Может, «Скорую» вызвать?