Перемена мест

– Ваш завтрак, – с ослепительной улыбкой пояснила она, снимая с тележки салфетку. Таким жестом, словно следующим готова была снять с себя униформу.

Ассортимент опять же не хуже, чем в пятизвездочном турецком отеле, а то и лучше. Там черную икру и свежие устрицы на шведском столе не подают.

– Пожалуйста, здесь гаспаччо, блинчики с икрой, устрицы, – расшифровала сестра, – кофе заварной.

В прошлом году Золотову довелось навещать сослуживца в одной из передовых московских больниц, но там до такого лечить и лечить.

– А овсянка есть?

– Есть, – не моргнув глазом, отрапортовала сестричка, – но свежие устрицы гораздо полезней.

– Но… у меня с собой денег нет, – растерялся Вячеслав Андреевич – прикинул, что все-таки в бюджет устрицы вряд ли вписываются.

Но переживал он напрасно.

– Не волнуйтесь, все за счет города, – заверила медсестра. – У нас так полагается.

– Да? Хм! Круто.

Эх, вот что значит небольшой городок! Все можно отлично организовать, если есть желание. А выделенных средств даже больным на икру хватает. Это тебе не Москва с ее масштабами, захочешь – а за всем не углядеть! И что на местах жалуются, что денег мало выделяют? Воровать не надо!

– Если что-то нужно будет, вы, пожалуйста, звоните, – сестричка кивнула на телефон, стоящий на тумбочке, пожелала приятного аппетита и, одарив пациента ласковым взглядом, удалилась.

С ума сойти! А золотовский сослуживец, когда в московской больнице лежал, жаловался, что никого из персонала дозваться невозможно.

Вячеслав Андреевич, кряхтя, поднялся и, морщась, присел на кровать. Боль пониже спины любого способна была лишить аппетита. Пришлось ложиться обратно и исхитряться есть, лежа на животе.

Отведать блинчиков он не успел – дверь деликатно, с робким стуком открылась, и в палате появился Ланцов с огромным букетом цветов и бутылкой элитного коньяка.

Следом за ним вплыл дородный незнакомец, прижимавший к солидному животу пакет с экзотическими фруктами.

– Антон Романович, не отрываем? – Иван Михайлович с умильной улыбкой – прям отец родной – заботливо разглядывал жующего проверяющего.

– Нет, ничего, – Золотов искренне пожалел, что блины остынут. Но завтракать в их присутствии посчитал невежливым.

– Приятного аппетита! Вы кушайте, кушайте! – Чиновник почтительно представил спутника: – Знакомьтесь, Марусов Виталий Иванович, наш мэр. Лично заехал проведать.

Мэр в два шага подлетел к кровати, схватил руку Золотова, перепачканную маслом с блинчиков, принялся энергично трясти и при этом лучезарно улыбаться.

– Очень рад познакомиться. Очень. Очень. Я сразу к делу. Вас все устраивает? Может, что-то подвезти?

Золотов заверил, что все хорошо, и только собирался выразить мэру свое восхищение состоянием вверенного ему лечебного учреждения, но тот перебил:

– Как самочувствие? Какие прогнозы?

– Вроде нормально. Там дробь под кожей буквально. Все достали, обработали. Завтра выпишут.

– Не спешите! Вы нужны нам целым, невредимым и с хорошим настроением! – Марусов довольно хохотнул собственной шутке и перешел на серьезный тон: – От лица администрации приношу искренние извинения. Сами понимаете, от случайностей никто не застрахован. Геннадию Федоровичу я пока ничего не сообщал.

Это кто еще такой – Геннадий Федорович? Не хватало на каком-то Геннадии Федоровиче засыпаться!

– И правильно, – озабоченно одобрил он, – я потом сам все расскажу.

– Ну, не будем мешать. Кушайте, отдыхайте. Телефон Ивана Михайловича у вас есть. Будут просьбы – звоните, не стесняйтесь.

Марусову, собственно, делать здесь больше было нечего. В главном он убедился – московский гость настроен лояльно и, кажется, зла не держит. Приемом доволен.

Мэр с замом уже переступили порог, когда Золотов вспомнил вдруг про важное дело. Оно, конечно, могло подождать, но раз сами предлагают не стесняться…

– Да! Есть просьба! – крикнул он вдогонку.

Почему ему пришла в голову именно данная мысль, он вряд ли смог бы объяснить логично. Только эмоции. «Анастасия, кажется, вы начинаете оказывать на меня положительное влияние».

– Слушаем, – оба тут же вернулись, причем Иван Михайлович достал блокнот с авторучкой.

– У вас тут курганы. Скифские.

– Ну да… Есть такие, – чиновники переглянулись.

– А нельзя их как-нибудь облагородить, что ли? Сделать, чтобы землю с них не воровали, дорогу подлатать. Это ж памятник все же, история наша. А то прямо обидно.

– Это… конечно. Можно… Согласен, история…

Озадаченный Марусов задумчиво кивал. Чувствовал подвох, но так сразу не понимал, в чем он кроется.

– Сделайте, будьте добры, – благодарно улыбнулся Золотов.

– А вам-то это зачем, Антон Романович? – бесхитростно спросил удивленный Ланцов.

– Это не мне. Это вам нужно, Иван Михайлович, – Золотов улыбнулся еще шире.

– А… Ну да. Нам. – Ланцов на всякий случай спорить не стал. Только снова переглянулся с шефом.

В больничном коридоре, заставленном кроватями с лежащими на них господами, мэр чуть было не угодил дорогим ботинком в переполненное судно, но был своевременно подхвачен под локоть собственным охранником. Марусов поморщился и недовольно обратился к заму:

– На что это он намекал? Это не ему нужно, а нам…