Перелом. От Брежнева к Горбачеву

Однако к 1985 году ситуация стала меняться. Если раньше дискуссии по всем этим вопросам велись за непроницаемыми стенами Пятёрки, то теперь они выплеснулись наружу, в открытую печать. Учёные –политологи из ИМЭМО и Института США и Канады –Г.А. Арбатов, Е.М. Примаков, В.В. Журкин, А.А. Кокошин, С.А. Караганов доказывали абсурдность самой возможности победы в ядерной войне, грозящей гибелью всему человечеству. А физики –В.В. Александров, Н.Н. Моисеев, Г.С. Голицын, А.С. Гинзбург и Ю.А. Израэль стали обосновывать концепцию «ядерной зимы», которая неминуемо наступит в случае ядерной войны.

 Это было нечто новое для советского общества. И военные оказались неготовыми к открытой дискуссии, хотя попытки со стороны Главного политуправления были.

Аналогичная полемика велась и в США. Там были свои «ястребы» и «голуби». Но постепенно на сторону «голубей» стал склоняться президент Рейган. Всё это, по мнению мидовских специалистов, ясно свидетельствовало, что американцы едва ли будут упорно возражать против фиксации декларации о недопустимости ядерной войны, поскольку сами, в том числе устами собственного президента, это неоднократно провозглашали. Однако это можно будет изобразить потом как победу Советского Союза и успех женевской встречи.

Такое взаимопонимание, доказывали мидовские драматурги, важно само по себе. Оно должно стать концептуальной основой прорыва к реальному разоружению. Особенно если будет сопровождаться конкретными договоренностями в деле прекращения гонки вооружений на Земле и недопущения её возникновения в космосе. Но даже если не удастся договориться о конкретных мерах в Женеве, такое общее взаимопонимание проложит путь к ним в будущем.

Но советников Горбачёва больше беспокоило другое: как поведёт себя американский президент? Способен ли он сам творить политику, или это делает его окружение, а президент просто озвучивает подготовленные ему бумаги — «разговорники» на бюрократическом жаргоне? В общем, как говорил Андропов:

— Рейган не политик — он актёр. Но кто пишет ему сценарий?

Ещё осенью 1983 года Громыко поручил мне выяснить у президента Финляндии, который незадолго до этого встречался с Рейганом, как он ведёт переговоры. С Койвисто у меня были дружеские отношения ещё со времён переговоров ОСВ в Хельсинки. Поэтому в беседе с ним я между делом поинтересовался, как прошла его встреча с американским президентом. Он сетовал, что переговоры с Рейганом вести сложно, так как он может придерживаться одной темы не более 5 — 10 минут. Эта телеграмма из Хельсинки была встречена на верху с большим интересом.

Вот в такой атмосфере Политбюро обсуждало — что ждать от встречи с Рейганом в Женеве? Иллюзий не было. В директивах Горбачёву было чётко прописано:

«Нет оснований рассчитывать на достижение в ходе встречи сколько— нибудь существенных договоренностей по принципиальным вопросам советско— американских отношений, и особенно по вопросам безопасности. Однако вряд ли отвечало бы нашим интересам (да и американским) разъехаться, крепко разругавшись, что привело бы к ещё большей напряжённости в мире со всеми вытекающими отсюда последствиями».

По этому сценарию и развивались события.

СТАРИК ВСЁ БУБНИТ

Женевская встреча Горбачева и Рейгана 19 — 21 ноября была, пожалуй, их самой непродуктивной, хотя вызвала восторженные отклики в печати. Изо дня в день они повторяли всё те же давно известные позиции. Новым, пожалуй, было лишь то, что лидеры обеих стран начали общаться друг с другом, что называется, «тэт а тэт», правда с помощью переводчиков.

Случилось это так. Утро 19 ноября в Женеве выдалось на редкость холодным. Горбачёв в демисезонном пальто, закутанный шарфом и в шляпе подъехал к вилле Флер д'O на берегу Женевского озера, а Рейган вышел его встречать в костюмчике, молодцеватый и улыбающийся, так что на экранах телевизора не была заметна двадцатилетняя разница в их возрасте. Наоборот, Горбачёв выглядел даже старше.

Широким жестом президент пригласил его пройти в небольшую гостиную, где в камине уютно потрескивали дрова. Всё шло строго в соответствии с тщательно согласованным графиком. Теперь должна состояться их краткая встреча вдвоём, после чего начнутся переговоры в расширенном составе с участием полудюжины советников с каждой стороны. Но Рейган неожиданно заявил: