Перелом

Это вызвало недоумение у многих. Сразу прозвучали возражения в духе «не знаем, как там в столице, но здесь, на Дальнем Востоке, широко известно, что с момента прихода эскадры действительный статский советник Павлов достаточно успешно справлялся со своими обязанностями». Одно только недопущение интернирования отправленных к нему в Шанхай транспортов второй эскадры чего стоило. Кроме того, от него все время поступало кое-какое снабжение, причем не только в Николаевск, но даже один раз и на Цусиму, и более-менее достоверная оперативная информация. А еще раньше ему удавалось доставлять припасы даже в осажденный Порт-Артур.

Однако Александр Иванович обстоятельно, по пунктам обосновал законность данного интереса. Начав как раз с транспортов эскадры. Оказалось, что они не были интернированы только потому, что их начальник, капитан первого ранга Радлов дал командирам четкие инструкции, в рамках которых все суда, придя в порт, были уже вовсе не транспортами второй эскадры. Относительно них велись переговоры о продаже ДОБРОФЛОТу, о чем немедля отправили шифрованную телеграмму в Главное Управление торговли и мореплавания.

Там быстро сориентировались и действительно задним числом организовали фиктивную сделку, превратив их в обычные коммерческие суда, якобы не принадлежащие флоту еще за десять дней до его прихода. Подробностей этой небольшой махинации, по вполне естественным причинам, нигде не разглашали, оттого и во Владивостоке до сих пор об этом известно не было.

Относительно информации, тут Павлов тоже оказался не на высоте. Изначально он должен был согласовывать все свои действия с агентами в Пекине, Тянцзыне и с наместником Алексеевым. Однако ограничился только несколькими самостоятельными операциями, косвенно подставив других и развалив этим общий подготовленный план совместных мероприятий правительственных агентов. Итогом стало случайное и бессистемное снабжение крепости Порт-Артур, далеко не всегда соответствовавшее действительным потребностям осажденных.

Из-за ухудшения условий связи с сентября 1904 года Алексеев вынужден был предоставить Павлову самые широкие полномочия. Это немедленно сказалось на расходах. По предварительным оценкам, только при закупке провизии он нанес ущерб казне в полмиллиона рублей. А потом еще были мутные делишки с наймом пароходов для нужд разведки на пути второй эскадры через контору Циммермана и с закупкой железа для нужд армии, которое оказалось никому не нужно. А при эвакуации из Порт-Артура стоимость вывозки каждого пассажира оказалась едва ли не вдвое выше положенного.

На это обратил внимание высший государственный контролер генерал-адъютант Лобко, собственно, и давший ход делу, за что едва не поплатился карьерой при прежнем премьер-министре[22]. Только тогда обратили внимание и на другие явные несоответствия в ведомостях и инструкциях.

Из прочих заслуг Павлова наиболее известна организация рейса парохода «Кинг Артур» в Порт-Артур. Этот английский транспорт оказался последним прорвавшим блокаду. Но, как выяснилось, прорыв состоялся исключительно потому, что телеграмма, задерживающая выход судна, уже не застала его в Сайгоне, что снова ничуть не помешало то ли самому действительному статскому советнику, то ли людям, его контролировавшим, записать и это ему в заслуги. В общем и целом действия Павлова по снабжению Порт-Артура и его последующей эвакуации признаны неудовлетворительными, и по этому вопросу еще будет серьезное разбирательство[23].

В конце уже никто не встревал с ехидными замечаниями и комментариями. Слухи о том, что уходят былые времена глупейших, необъяснимых неувязок и непомерной экономии на всем, чаще всего в ущерб делу, конечно, витали в «высших сферах» Владивостока уже недели две, но им особо не доверяли. Однако столь основательный доклад вселил в участников совещания законную уверенность, что добивать врага буквально «за Христа ради» все же не придется. Пусть без новых долгов на государственном уровне не обойтись, но у флота и армии будет все, что нужно.

Закончили заседание уже традиционно бурным обсуждением сроков ремонта боевых кораблей. Возглавивший флот контр-адмирал Йессен еще с самого первого дня после возвращения во Владивосток требовал обязательного и срочного введения в строй основных сил, всех трех «комплектных» броненосцев типа «Бородино». Согласившись тогда с доводами инженеров, тем не менее, от своих убеждений он не отказался и через несколько дней уже предложил компромисный вариант и продолжал настаивать на использовании всех современных кораблей линии с башенной артиллерией, пусть даже один из них останется в неполностью боеспособном состоянии.