Перелом

При этом мистер Эллисон принялся вытряхивать свои инструменты из изношенного металлического ящика.

-Нет необходимости идти нанимать адвоката, мисс Шеридан. Просто постарайтесь в следующий раз прийти вовремя и взять с собой фонарик. Рассветает только после шести.

Элли пыталась не смотреть на Картера, но она знала, что тот изо всех сил пытается скрыть улыбку.

Смутившись и пытаясь сменить тему, она гневно указала на Картера:

-А что он здесь делает?

Картер открыл рот, чтобы что-то ответить, но мистер Эллисон перебил его:

-Картер будет помогать нам сегодня...Не по своей воле.

Его глаза светились, когда он произнес это. И на этот раз Картер не смог сдержать усмешку.

Мгновенно Элли взъерепенилась. Вот уж смешно, Картер получил наказание, а я получила разыгравшееся воображение про убийц.

Несправедливость разожгла ее злость

-Потрясающе,-угрюмым тоном ответила она.-Так мы будем просто стоять и обсуждать то, как забавно, что Картер нарушил правила или есть то, чего вы от меня хотите?

От удивления брови мистера Эллисона взлетели вверх:

-Я был бы благодарен вам, если бы вы говорили более вежливым тоном, мисс Шеридан.

Она не могла вспомнить, когда прежде видела его столь разозленным. Высокий и широкоплечий, с теплыми карими глазами и кожей цвета полированного дуба, садовник всегда был добр к ней.

Как правило, она бы поспешила извиниться и как-то разрядить обстановку, но сейчас осталась холодна. Она посмотрела на него в немом возмущении.

Когда Элли не ответила, садовник заговорил вновь. Его тон сигнализировал о своем неодобрении:

-Я полагаю, что ты правша, Элли?

Какая-то часть ее хотела наконец прервать это противостояние и просто ответить напрямую, но она продолжала дуться. Поэтому вместо этого девушка пренебрежительно пожала плечами и скрестила руки на груди.

-Элли, живей..,-тихо сказал Картер

Элли закусила губу, с трудом сдерживая себя, чтобы не сказать ему катиться ко всем чертям. Почему бы ему просто не заняться своим делом?

Видимо, решив, что она не собирается разговаривать, мистер Эллисон полез в карман

полукомбинезона и вытащил пару широко используемых секаторов, достаточно маленьких, чтобы легко уместились в руке, и протянул ей. Он не шевельнулся, чтобы шагнуть ей навстречу. Она должна подойти и взять их.

Элли упрямо оставила руки сложенными и не хотела уступать. Она хотела, чтобы каждый знал, как она рассердилась. Как несправедливо все было.

Но он доложит о ней Изабелле. А потом Люсинда узнает, и она предупреждала, что Элли должна сотрудничать, так что ...

У нее не было выбора. Медленно шагая, выражая всем видом негодование, она преодолела разделявшее их расстояние и потянулась за ножницами, стараясь показать глазами, как сердита.

Когда она начала отстраняться, он удержал ножницы.

-Я знаю, что ты лучше, -заметил сурово садовник.

Ее первым побуждением было сказать ему, что он ничего о ней не знает. И никто не знает. Но тут, к ее удивлению, слезы подступили к глазам. Она не хотела говорить гадости мистеру Эллисону.

Она понимала, что потеряла самообладание сейчас. Ее дикое остервенение адресовано не этим людям.

Надо остановиться.

Ярость рассеялась, как облачко пара изо рта в холодном в воздухе.

-Простите меня, -выдавила она, надеясь, что он примет ее извинения. Нуждаясь в его прощении.

Его лицо смягчилось.

-Я понимаю больше, чем думаешь, Элли. - Глубокий баритон его голоса звучал утешительно. -Я терял людей. Хороших людей. Так же, как и Картер. Людей, которых мы любили, как ты любила Джу. Мы знаем, насколько это больно. Но мы прошли через это, и теперь ты должна пройти через это тоже.

Элли знала, что родители Картера умерли, когда он был еще ребенком. И они были близкими друзьями мистера Эллисона. Это ужасно. Они с Картером, должно быть, чувствовали себя так же плохо, как и она сейчас.

Она повернулась, чтобы посмотреть на Картера, но он опустил взгляд, как будто слова мистера Эллисона пробудили болезненные воспоминания.

Жесткие струны, которые, казалось, связали ее сердце с той ужасной ночи, слегка ослабли.

Она была не единственной, кто прошел через это. И ей не следовало бы наказывать их за свою собственную боль. Все они потеряли кого-то.

Она быстро кивнула.‘

-Я разберусь, мистер Эллисон. Обещаю.

Расположившись высоко на лестнице, Элли обрезала корявые ветки старой яблони, как показывал мистер Эллисон, и бросала их на землю. С места, где она сидела, ей было видно, как в окнах школьного общежития появляются огни. Внутри, должно быть, тепло и пахнет беконом и тостами.

При этой мысли в ее пустом желудке заурчало.

Ей пришлось снять одну перчатку, чтобы держать ножницы, и она остановилась, чтобы вдохнуть живое тепло в замерзшие пальцы. Элли видела, как внизу Картер стаскивает упавшие ветки в кучи и сгребает листья и сучья от стволов деревьев.

Мистер Эллисон был занят тем, что распиливал ветки на дрова в другом конце сада, так что они были по существу одни.

Под защитой ветвей, она наблюдала за работой Картера, вспоминая, что чувствовала, когда была рядом с ним. Сначала его другом, потом его девушкой. Теперь ... никем.