Перекресток в центре Европы

Женя попал в Чехию, вместе со своей теткой, которая по непонятным причинам проявила незаурядное упорство, убеждая его мать разрешить сыну присоединиться к группе выезжающих на ПМЖ в Чехию. Позже выяснилось, что мама была права, когда не хотела отпускать его за тридевять земель, Женя, оказалось, был нужен только для создания «общего количества». Чем больше народу, тем меньше пришлось платить за легализацию, поэтому каждый человек был на вес золота.

Сам Женя ни секунды не сомневался, что сверкающая вершина под названием «успех» с нетерпением ожидает его в центре Европы.

Никаких определенных планов у него не было, он только точно знал, что хочет разбогатеть, заиметь кучу денег, а дальше…., дальше видно будет. Его жизнь казалась ему скучной и неинтересной, его манили захватывающие приключения и та яркая действительность, о которой рассказывали горячо любимые боевики. Вот, где жизнь! Одним махом – миллион долларов.

Профессия у него, конечно, имелась, и он возлагал на нее некоторые надежды. Уезжая, он планировал открыть в Праге собственную фирму по производству мебели, и в мечтах уже видел себя мебельным магнатом.

Семья тетки собиралась жить в маленьком городке Теплице. Там было много земляков, приехавших раньше. Цены на недвижимость в этом городишке были несопоставимы с пражскими. Да и жизнь стоила значительно дешевле. Но сначала нужно было утрясти все бумажные дела. Началась суета, связанная с регистрацией фирмы, беготня по конторам и, когда все закончилось, вдруг выяснилось, что Женя никому не нужен. После завершения всех формальностей, тетушка заявила без обиняков:

– Уж не думаешь ли ты, дружок, что я буду тебя содержать? Ошибаешься. Давай, поезжай в Прагу, там и работу найти легче, и знакомых больше. Мой телефон у тебя есть, так что звони, если уж совсем будет плохо.

Женя приехал в Прагу, где действительно остались многие земляки. Он быстро нашел почти всех и временно остановился у некой Ларисы, с которой познакомился, когда они занимались оформлением документов. Лариса приехала сюда с двумя дочерьми, собиралась открыть небольшой магазин, который круглосуточно торговал бы продуктами и всякой мелочевкой. Затея должна была иметь успех, так как большинство чешских магазинов закрывалось в шесть часов, а то и раньше, а уж про выходные дни и говорить было нечего. Кроме крупных супермаркетов в стране не работало ничего.

Первое время Женя только и делал, что шатался по дискотекам и ночным клубам в обществе ровесников, которых оказалось здесь очень много. Кого-то он знал еще по своему городу, кто-то был из других краев, но компания получилась большая и очень охочая до развлечений. Так длилось некоторое время, но в один прекрасный день вдруг выяснилось, что денег нет и взять их неоткуда.

– Балбес, – только и махнула рукой Лариса, – что с тобой делать? Ищи работу, я тоже поищу, горе ты луковое!

Лариса была человеком энергичным и незамедлительно пристроила недотепу к делу.

Что же касается самого Жени, то он очень быстро утешился, что с самого начала все пошло не так, как он рассчитывал. А чтобы открыть столярную мастерскую, трухларню, так здесь назывались подобные заведения, нужно было подтверждать диплом, брать разрешение на предпринимательство или искать кого-то, лучше всего чеха, с подходящим образованием, делать его заступце (управляющим), а самому уже заниматься всем остальным. Для всего этого нужны были деньги и время. И если времени у Жени было хоть отбавляй, то денег не осталось ни кроны. Стараниями Ларисы, он вышел на Григория, который, в свою очередь, и привел его к Юле.

***

Юля сидела в гостиной за столом, уткнувшись в самоучитель чешского языка. Вид у нее был впечатляющий: зимнее пальто, сверху – теплый платок, на голове – шапка, руки – в перчатках. Эти доспехи мало спасали от знобкого сырого холода, стоявшего в комнате. А стеклянная столешница запросто могла конкурировать с полярной льдиной.

Женя некоторое время сдерживался, но потом все-таки не выдержал и вмешался. Да кто же учит язык по учебнику? Пора положить конец этим интеллигентским глупостям!

Высмеяв в весьма невежливых выражениях Юлино глупое рвение, он безжалостно раскритиковал подобный способ обучения, а купленный за сумасшедшие деньги самоучитель и вовсе предал анафеме.

– Ерунда! В учебниках нет разговорного языка! Тут все только на сленге объясняются, на эти книжные премудрости никто не смотрит! Выбрось его! Он тебе не нужен.

На следующий день Женя принес тоненькую тетрадь, исписанную чешскими словами. Тетрадка действительно оказалась бесценной, несмотря на то, что страницы сплошь пестрели ошибками. На ее листочках имелись самые распространенные слова, и, что самое главное, речевые обороты, которые Юле никак не удавалось освоить с помощью занудного учебника.

– И это ерунда! – махнул он рукой, – Тебе нужно разговаривать! Слушай сюда. Я познакомлю тебя с одной бабуленцией. Она – чешка, но по-русски шпрехает лучше нас с тобой. Вот с ней и будешь говорить.

– Какая еще бабуленция? Откуда ты ее взял?