Penthouse

Профессор вкратце рассказал об оплошности санитаров, которая привела к появлению в палате № 6 чужого человека без рекомендаций и направления. Сыщик внимательно выслушал и спросил:

– И что вы ему инкриминируете?

Леонид Яковлевич хорошо знал своего друга и понял, что тот спрашивает о диагнозе:

– Предварительный диагноз – амнезия. Он ничего не помнит.

– Хорошая легенда, – похвалил Николай Семенович.

– Может быть. А может быть и нет, – с сомнением высказался профессор и продолжил. – Вот это я и хочу выяснить. Ты попробуй найти концы. Если родственников найдешь, то он – чист. Если его кто подослал – раскроем заговор!

У Николая Семеновича мелькнула мысль, что в такой способ – симулируя амнезию, можно внедрять резидентов на вражескую территорию.

– Фотографии покажи, – сыщик даже не спрашивал, есть ли фото. Он был уверен, что снимки уже готовы, и не ошибся.

Леонид Яковлевич, словно гадалка карты, веером выложил перед ним на столе с десяток черно-белых фотографий нового пациента и Кондратия, сделанных с помощью системы видеонаблюдения. Пока разведчик их разглядывал и сравнивал, профессор продолжил:

– Завтра повезем его на томограмму головного мозга, чтобы исключить… или подтвердить наличие новообразований.

– Да, – согласился Николай Семенович. – Некоторое сходство есть, но я бы не спутал. Кто платить будет?

– По всему видно, человек он не бедный, – начал Леонид Яковлевич. – Если это действительно амнезия и мы его вылечим, он все вспомнит, в том числе номера своих банковских счетов, и заплатит за все, – профессор выдержал маленькую паузу. – Если это действительно амнезия и ты найдешь его родственников, то они нам заплатят за все. И уже не важно, вылечим мы его или нет. Главное – контракт он подписал.

– Ну, с таким диагнозом, – перебил его разведчик, – можно любой контракт подписывать. Утром проснется и запоет: «Я не Я и подпись не моя». Темное дело, Леонид Яковлевич.

– Вот именно, – сурово заметил заведующий и полушепотом продолжил. – А если копают под нас?

– Под тебя, – поправил Николай Семенович.

– Как знать, как знать, – заметил Леонид Яковлевич.

Разведчик задумался.

– Думай, Коля, думай, – поощрил его профессор. – Лучше перестраховаться, лишний раз проверить, чем потом бегать и затыкать дыры. И тут дело уже не в том, заработать денег или нет. Тут уже на кону все дело. Вся система. И если она рухнет…

– Ладно, – Николай Семенович не хотел слушать дальше. – Я подумаю над этим. Все равно он у тебя в руках и под надежным присмотром. День-два есть на размышления.

Леонид Яковлевич в ответ согласно кивнул.

Николай Семенович собрал фотографии и спрятал их в портфель, потом сцепил руки пальцами в замок, положил их на стол и попросил:

– Покажи мне мои Колики.

Леонид Яковлевич взял со стола пульт, направил его на рисованного золотой замысловатой восточной вязью китайского дракона и нажал кнопку. Створка из красного дерева плавно поехала вниз и открыла зрителям прямоугольник из 12-ти 17-дюймовых мониторов: 3 в высоту, 4 в ширину. Каждый из них показывал часть 15-го отделения или прилегающую к нему территорию.

Честно говоря, Николай Семенович не так хотел увидеть «свои Колики», как в который раз полюбоваться чудом современной техники в кабинете Леонида Яковлевича. Разведчик лично помогал разрабатывать и воплощать в жизнь проект видеонаблюдения в 15-ом отделении и очень гордился своей работой. Система функционировала безукоризненно и четко отслеживала всех обитателей отделения, за исключением людей, находящихся в кабинете Леонида Яковлевича.

Профессор снова нажал кнопки на пульте, и все 12 мониторов стали частью одного изображения – крупным планом беседка, в которой о чем-то оживленно разговаривали Колики и Кондратий.

В следующий миг Оля приподняла голову и солнечные лучи ослепили ее. Она рефлекторно закрыла глаза. В носу у нее защекотало, и она чихнула. Чихнула громко, со всей силы. От резкого движения у нее хлынула кровь носом, и белое платье обильно окропилось алыми пятнами разной величины.

На Николая Семеновича, в общем-то, привыкшего к виду крови, эта картина произвела удручающее впечатление:

– Выключи, – попросил он Леонида Яковлевича. Тот понимающе кивнул и нажал кнопки. Мониторы потухли, створка из красного дерева плавно поехала вверх.

Разведчик возобновил уже завершенный разговор, чтобы отвлечься от грустных мыслей о своих детях:

– Почему бы тебе не сплавить его этажом ниже, обратиться в милицию, и пускай у них болит голова.

– А если это заговор? – возразил Леонид Яковлевич. – Тогда они отступят, затаятся и придумают более изощренный план. Я должен быть уверен, что причин для беспокойства нет.

– Ладно, – окончательно согласился Николай Семенович. – Всю информацию об объекте, которую тебе удастся собрать, передашь мне. Я подумаю, и решим, что делать дальше.

– Завтра во второй половине дня доставлю тебе наше досье, – пообещал Леонид Яковлевич.