Пеллюсидар

Худжа приближался. Без паруса мы не могли оторваться от него. И словно в насмешку, над нами задул легкий бриз. Но мы не желали покориться судьбе и налегали изо всех сил на весла, держась параллельно берегу. Я до сих пор вспоминаю о тех мгновениях с ужасом. Силы покидали нас. Мы страдали от жажды. Сзади нас настигали враги. Положение, впрочем, не было уж совсем безнадежным. Наше каноэ все-таки было значительно легче, чем лодки Худжи, и втроем мы гребли со скоростью не меньшей, чем двадцать гребцов на лодке Проныры.

Так мы плыли минуты или часы, не знаю, когда я заметил невдалеке какой-то пролив. Я подумал, что было бы неплохо попасть туда, но Худжа был слишком близко, а по берегу бежали вопящие дикари, и я не осмелился сделать это.

Мы плыли довольно близко от берега и, несмотря на опасность, я находил возможность озираться по сторонам. Время от времени я смотрел на бегущих дикарей. По их жестикуляции и виду оружия я понял, что они принадлежали к какому-то воинственному племени, и был рад, что мы не пристали к этому берегу.

Флот Худжи подтянулся, и последние лодки сейчас плыли, самое большее, на расстоянии одной мили от первой. Пять ледок находились не более чем в двухстах ярдах от нас. Когда я оглянулся, то увидел, что лучники уже приготовили свои луки: они ждали лишь момента, когда расстояние между нами сократится на длину полета стрелы.

Я потерял всякую надежду на спасение. Расстояние между нами и нашими преследователями стремительно сокращалось - они постоянно сменялись на веслах, а мы уже совсем выбились из сил.

Тут меня окликнул Джуаг и показал в сторону, где находился пролив, в который я не решился направить нашу лодку. Там я увидел нечто, движущееся в открытое море, нечто, что наполнило мою душу удивлением.

Глава XIV Кровь и мечты

Это нечто было двухмачтовой фелукой под косыми парусами. На ее борту разместилось человек пятьдесят, тридцать из которых сидели на веслах. Я был поражен.

Неужели эти дикари, скакавшие по берегу, умели строить столь совершенные суда? Это было непостижимо. Вслед за первым кораблем выплыл второй. Мое изумление возрастало. Но и это было еще не все. Один за другим в море выплыло пятьдесят великолепных кораблей. Они шли наперерез флотилии Худжи, оттирая ее от нашего каноэ. Когда корабли немного приблизились, на палубе одного из них я заметил человека, рассматривающего нас в подзорную трубу. Я терялся в догадках. Кто эти люди? Неужели в Пеллюсидаре была высокоразвитая цивилизация, о которой никто и слыхом не слыхивал? Это казалось маловероятным.

Человек с подзорной трубой опустил ее и начал что-то кричать нам. Я не мог разобрать его слов, но заметил, что он возбужденно указывает куда-то наверх. Я поднял голову и увидел, что на мачте фелуки развевается красно-бело-синее полотнище с огромной белой звездой на голубом поле. Мне трудно выразить словами то, что я почувствовал в ту минуту. Это был флот! Это был флот Империи Пеллюсидара, строительство которого я поручил Перри. Это был мой флот.

Я выронил весло, вскочил на ноги и начал кричать что-то в ответ. Джуаг и Диан, очевидно, решили, что я не выдержал испытаний и повредился рассудком, но я на мгновение остановился и растолковал им суть происходящего. После этого уже трудно было сказать, кто из нас более сумасшедший.

Но Худжа тем временем приближался, и даже ближняя фелука вряд ли могла бы опередить его. Думаю, что он был поражен не меньше нашего, когда заметил загадочный флот, но увидев, что я подаю ему приветственные знаки, догадался, что кто бы это ни был, это были наши друзья, и принялся с удвоенной яростью подгонять своих людей.

Я услышал, как он передал остальным лодкам своей флотилии приказ сблизиться с фелуками и взять их на абордаж. Было понятно, что он нисколько не сомневается в выполнимости своих планов, - в его распоряжении было около десяти тысяч воинов, а в моем флоте не более трех.

Пока остальные лодки принялись выполнять его приказ, сам он направил свое каноэ вслед за нашим. Должен признаться, что в эту минуту кровь застыла у меня в жилах. Я понимал, какая судьба ждет нас в руках Худжи, если Перри не удастся разбить его флотилию, - в чем, кстати сказать, я нимало не сомневался: я был уверен, что мезопы взяли с собой все оружие, которое было в нашем "железном кроте". Но того, что случилось в следующую минуту, я не мог предвидеть.

Когда Худжа был от нас не более, чем в двадцати ярдах, облако дыма взвилось над носом ближайшей фелуки, раздался страшный взрыв, и ядро, пролетев над головами бандитов, рухнуло в море.

Перри все-таки сделал порох и построил пушку! Это было прекрасно! Диан и Джуаг, потрясенные не меньше Худжи, вопросительно поглядели на меня. Вновь раздался пушечный выстрел. Конечно, по сравнению с гигантскими орудиями внешнего мира, эта пушечка являла жалкое зрелище, но здесь, в Пеллюсидаре, было сложно представить себе какое-либо другое оружие, наводящее больший ужас.