Педагогика угнетенных

Таким образом, сотрудничество заставляет диалогически настроенных Субъектов фокусировать внимание на реальности, которая выступает посредником между ними и (позиционируемая как проблема) бросает им вызов. Ответом на этот вызов служат действия, которые диалогические Субъекты осуществляют над реальностью с целью ее трансформировать. Позвольте мне подчеркнуть, что позиционирование реальности как проблемы не предполагает изобретения слоганов – оно подразумевает критический анализ проблемной реальности.

В противовес мифологизации, которой пользуется господствующая элита, диалогическая теория требует, чтобы мир был представлен таким, какой он есть. Однако никто не может обнажить истинный облик мира для кого-то другого. Один Субъект может начать этот процесс от лица других, но затем последние также должны стать Субъектами этого акта. Приверженность народа становится возможной благодаря такому обнажению истинного облика мира и их самих через подлинный праксис.

Проявляя свою приверженность, люди выказывают доверие как к себе, так и к революционным лидерам, начиная видеть их подлинность и преданность общему делу. Доверие людей по отношению к лидерам отражает уверенность лидеров в людях.

Эта уверенность, однако, не должна быть наивной. Лидеры должны верить в потенциальные возможности людей, и не могут относиться к ним лишь как к объектам собственных действий. Они должны верить, что люди способны участвовать в деле освобождения. Но в то же время двойственность угнетенных и «квартирующий» внутри их угнетатель должны вызывать у них недоверие. Соответственно, когда Че Гевара призывает революционеров никому не доверять[193], он не затрагивает фундаментальное условие теории диалогической деятельности. Он просто судит реалистично.

Хотя доверие – это основа диалога, оно не является априорным условием последнего, а рождается в результате этого взаимодействия, в ходе которого люди выступают в роли со-Субъектов, обличающих мир с целью его трансформировать. Но до тех пор, пока угнетатель «внутри» угнетенных продолжает быть сильнее их самих, их естественный страх свободы может заставить их осудить не мир, а революционных лидеров! Лидеры не могут быть легковерными, они должны быть настороже и допускать эту вероятность. Книга Че Гевары «Эпизоды революционной войны» подтверждает наличие этого риска – возможность не только дезертирства, но даже предательства общего дела. В этом сочинении, признавая необходимость наказывать дезертиров, чтобы сохранить сплоченность и дисциплину в группе, Че Гевара время от времени упоминает и некоторые факторы, объясняющие причины дезертирства. Один из них, возможно, самый важный, – это двойственный характер дезертиров.

Довольно наглядна другая часть сочинения Че Гевары, где он рассказывает о своей поездке (не только в качестве партизана, но и в качестве врача) в крестьянскую общину в горном массиве Сьерра-Маэстра и пересказывает разговор о сотрудничестве:

Именно там, в этих встречах, родилось понимание нами необходимости решительной перемены в жизни народа. Идея аграрной реформы приобрела четкие очертания, и требование о необходимости единения с народом перестало быть теорией, оно вошло неотъемлемой частью в нашу плоть и кровь.

Партизанский отряд и крестьянство стали сливаться в единую массу, причем никто не смог бы сказать, на каком именно отрезке нашего длинного пути это произошло. Что касается меня, я знаю только одно: в результате тех самых консультаций, которые я давал гуахиро Сьерры, моя стихийная и немного сентиментальная настроенность превратилась в более серьезную и решительную силу. Страдающие друзья – жители Сьерра-Маэстры – никогда не подозревали, какую роль они сыграли в качестве кузнецов нашей революционной идеологии[194].