Печать мастера. Том 2

«Приказывай, — прошептал голос в голове. — И они — подчинятся. У тебя сотни вассалов, и каждый ждет одного твоего слова, готов повиноваться одному движению твоего пальца… Накажи или помилуй, унизь или возвысь… Приказывай и тебе повинуются…Это — твой клан. И они все в твоей власти».

Коста взмахнул рукой, и люди рухнули вниз, коснувшись лбами пола и — замерли: «Приказывайте, господин! Приказывайте, господин! Приказывайте, господин!»

Приказывайте? Кому он должен приказывать? Почему он должен приказывать? Зачем он должен приказывать?

Если они все — его — их надо содержать! Их надо кормить! А это фениксы! Что он будет делать с таким количеством людей?

Он не хочет приказывать. Он не хочет клан. Он вообще ничего не хочет!

Иллюзия дрогнула, мгновенно меняясь на другую.

* * *

Ему рукоплескали.

Белоснежный амфитеатр колоннами подпирал голубое небо. Знамена реяли на горячем пустынном ветру, толпа кричала, свистела и неистовствовала, чествуя его.

Он — победил.

На арене, очерченной в круг на сотню шагов, у его ног лежал воин лицом вниз. И Коста знал, что это его плетения нанесли раны, которые станут смертельными.

И знал, что здесь — в этом кругу — в этом амфитеатре, под этими голубыми небесами — нет никого, кто сравнился бы с ним в силе.

«У тебя десятый круг, – нашептывал голос в ухо. – Ты всего достиг сам. Ты долго тренировался. Теперь ты можешь вызвать любого Главу и победить… Тебя ждет слава, почет, и заслуженная награда… Ты — лучший, ты — сильнейший, ты — непобедимый…»

Коста ошалело крутил головой, оглушенный криками и свистом толпы, от которых закладывало уши. Воин впереди перестал шевелиться — и Коста заорал: «Целителя!!! Лекаря!!! Целителя!!!» и бросился вперед, но его голос потонул в общем шуме — публика продолжала рукоплескать в исступлении.

Он пытался перевернуть воина на спину, пытался плести, пытался сложить чары — самые простые, какие помнил, но узлы не ложились, нити рассыпались искрами…

У него же десятый круг! Десятый! Так почему же у него не выходит… почему он не умеет… И почему…

Амфитеатр пошел рябью, стираясь на глазах, и подернулся туманной дымкой.

* * *

– Великолепно. Вы — великолепны. Вы — гений сир. Со времен Исхода кланы не дарили миру такого Мастера, как вы… Картина — уникальна… Господа!

Коста — раздувался от гордости.

Картина, высотой в два его роста, на стене — поражала воображение. Он знал, что она — прекрасна, и что она — нарисована им, но никак не мог рассмотреть, что на ней… А ведь это важно… Если он нарисовал, это — важно…