Павлины в моем саду

Выйдя из корпуса, прогулочным шагом она пошла по асфальтированной дорожке.

Дойдя до административного корпуса, Диана увидела, как директор разговаривает с какой-то важной дамой, стоящей рядом с фирменным микроавтобусом.

– Диана! – позвал ее Олег Петрович, – Возьмите ключ от моего кабинета. У меня в приемной сидят третьекурсницы, которые будут проходить практику в следующем сезоне.

– Их впустить?

– Да. И вот еще что. В моем столе в правом верхнем ящике лежат анкеты. Раздайте их студенткам, пусть заполнят. Образец можно взять из папки с документами, которая лежит под бланками. Все ясно-понятно?

– Да, все.

– Можете приступать. Когда закончите, не пропадайте, пожалуйста! Сегодня Ваше дежурство на кухне.

– Я помню, – меланхолично отозвалась Диана и зашла в корпус. Разнокалиберные девушки стояли в ожидании трудоустройства. Диана, окинув их высокомерным взглядом, бросила:

– Приготовьте ручки. У кого они есть, разумеется…

Зайдя в кабинет, она без труда нашла в столе у директора пустые бланки и папку с документами: «Чью же анкету им дать для образца? Вот у Марины… (Где она, а где я?… Никакой справедливости!)… вполне разборчивый почерк. Она же во всем правильная такая… Что она тут про себя пишет-то…»

2

Дежурство в столовой, как и все другие поручения в межсезонье, было добровольно-принудительным. Немногие дети, оставшиеся в лагере, в лучшем случае помогали Диане убирать посуду со столов. Всем поварам и поварятам на три дня были даны заслуженные отгулы. Рассчитывать было не на кого. Легендарные рыбаки, которым она была обязана этим дежурством, давно уже разъехались по домам.

Диана, с трудом оценивая масштаб происходящего, обнаружила рядом с собой только одного единственного безотказного помощника (молоденького ночного сторожа), который, внимая ей, согласен был делать на кухне всё. Хлеб нарезать – пожалуйста. Посуду помыть – всегда рад. На сей раз нужно было чистить картошку к ужину, и сторож как всегда был рядом. Диана, бросив на Алексея внимательный взгляд, шмыгнула носом:

– Ты поможешь?

Невысокого роста, коренастый, он чем-то напоминал выпускника суворовского училища, готового к труду и обороне:

– Как всегда.

Глядя на него, Диана в первый раз задумалась о том, где она могла раньше видеть этот взгляд, преисполненный чувства долга:

– Открой свой секрет. Я знаю, что ты с нашего факультета. Но мне, кажется, я тебя где-то еще видела. Но где?… Ты приезжий?

– Да. Я из Тольятти.

– Я тоже из Тольятти. А какую школу ты окончил? – продолжала расспросы Диана.

– Вторую.

– Я тоже вторую, – удивилась она совпадению и решила уточнить, перекладывая картофелины, словно сомнения, – ты ведь не учился ни в одном из параллельных классов.

– Нет, конечно. Я окончил школу на три года позже.

– А почему ты выбрал ФИЯ? – спросила Диана. – Парней редко когда интересуют языки. Их, как правило, тянет больше к железкам или компьютерам.

– Я приехал вслед за тобой. Узнал, в какой город ты поступила, на какой факультет, подготовился к экзаменам и вот…

«Я тут», – добавил он жестом без слов.

Лицо Дианы вытянулось. Больше месяца она наблюдала за этим вездесущим молодым человеком, но только сейчас смогла найти объяснение присутствию этого завсегдатая. Неловкая картошина покатилась из ее рук на пол. Не веря ушам, она переспросила:

– Вслед за мной???

Он утвердительно махнул головой. Диане польстило, что она неожиданно оказалась в центре внимания, но скрыть свое беспокойство она не смогла:

– Если ты приехал вслед за мной, прикладывая к этому усилия и ни один месяц… – она пыталась построить логическую цепочку, – На лето устроился на работу в один лагерь со мной… Значит тебе что-то нужно от меня. Ап-ре-деленно. А мне от тебя? Ничего не нужно. Ад-на-значно.

– Весело с тобой, – усмехнулся Алексей.

– А что прикажешь делать? – Диана облизнула губы, – Хотя вот что! Ты можешь рассчитывать на мою снисходительность, если…

– Я ведь уже чищу картошку.

– Это – само собой разумеется. Я о другом. Ты с Василием знаком? Я хочу, чтобы он узнал от тебя одну новость.

– Какую?

– Такую. Расскажу, если согласишься.

– Для тебя это очень важно?

– Скорей – принципиально.

– Тогда я хотел бы почувствовать нечто большее, чем снисходительность.

– Что ж… Звони ему по сотовому прямо сейчас… Нет, лучше после ужина. И скажи…

3

Василий удивился, увидев на дисплее незнакомый номер телефона. Кто бы это мог быть? Он поднял трубку. Выслушав спутанные объяснения, он с трудом понял, кто с ним говорит.

4

Ревность его не знала дна. Нахлынувшие чувства опрокинули его в бездну. Василий хотел остановить падение, но не знал как. Ни уцепиться, ни упереться, ни глотнуть спасительного воздуха. Он тонул. Под ним была зияющая пропасть. Перед глазами всё растворилось в мутной воде. Опоры не было. Все слова, отговорки, которыми он пытался заслониться от отчаяния, не могли помочь. Она замужем! И молчала об этом! Признания, цветы, надежды спешили так, что опоздали. Любые отношения, во что бы то ни стало, нужно прекратить. Но как? Жизнь без нее – бесцельное существование, постылая повседневность.