Павлик

– Напрашивается, – Павлик отпил из бокала и аккуратно промокнул губы салфеткой. – Я вам, конечно, мог бы популярно и доходчиво изложить, почему у вас такой вывод напрашивается, но не буду. Времени это очень много займет, – он вздохнул и посмотрел в стремительно светлеющее утреннее небо над двориком ресторана. – Но вы мне пока еще на один вопрос ответьте: каким образом без сознания можно музыку воспринять, а потом еще и минорную от мажорной отличить? – он какое-то время терпеливо подождал реакции, а, не дождавшись, с улыбкой покачал головой. – Молчите? Правильно, тут не всякий найдет, как этот момент обойти изящно можно. Но вы на досуге над этим поразмышляйте, а заодно и над таким вот еще моментом: вам любой, кто цветы выращивает, скажет, что растение чувствует прекрасно, как относятся к нему. Как пример – товарищ мой один. У него орхидея дома растет, фаленопсис. У нее даже имя есть – Элеонора Захаровна. Так вот, когда он уезжает на несколько дней, за ней мама ухаживает. Хотите – верьте, хотите – нет, но чахнет орхидея без хозяина. Замирает рост ее, стрелки новые она не пускает. А как вернется он, польет ее, поговорит с ней, так она сразу по несколько цветков выкидывает! И это вам, заметьте, любой подтвердит, кто цветами плотно занимается! Вы это как объяснять будете?

– Но уж точно не наличием у орхидеи сознания! Мало ли, какие там еще механизмы работают, – Игорь Сергеевич принял у Рамзана графинчик с граппой, плеснул в стопку и отсалютовал гостю. – Мы вообще о мире очень мало знаем, Павел…

– Золотые слова! – тот отсалютовал своим коктейлем ему в ответ, пригубил и аккуратно поставил бокал на стол. – Я вам, кстати, именно про это всю дорогу и твержу. Это вы мне рассказываете, что наука все знает. То камням в жизни отказывает, то растениям. А я вам как раз обратное утверждаю: не знаем мы ни фига о мире, уж простите, что так выражаться приходится.

– Хорошо, пусть живая орхидея ваша, – визави Павлика чуть заметно улыбнулся и успокаивающе помахал рукой. – А что, камни у вас тоже живые? Тоже сознанием обладают?

Тот устало пожал плечами и посмотрел куда-то вверх, словно пытаясь увидеть в светлеющем небе аргументы, способные убедить этого упрямца.

– Вы вообще некорректно вопрос ставите, если уж на то пошло. Я вам коротко скажу, конечно, что я думаю на сей счет, но вам это не даст ничего сейчас. А длинно и подробно – тут на пару дней спич. Вы вот спрашиваете, есть ли у растений и камней сознание, а вопрос-то в данном случае стоит с точностью до наоборот! – Павлик даже погрозил пальцем. – Это не у растений и камней сознание есть, а у сознания и камни есть, и растения, да и люди, если уже так разбираться начать, подробно… – он снова пригубил коктейль и закурил.

– Это как? – Игорь Сергеевич, похоже, был окончательно выведен из равновесия и смотрел на своего оппонента с нескрываемым изумлением. – Это как же так у вас получается?!

– Да пес его знает, как. Получается и все тут, – тот хитро усмехнулся и потянулся к пепельнице. – Но это, еще раз подчеркну, не на один час разговор. Я вам пока на еще кое-какую вещь внимание обратить советую, еще на одном моменте хочу внимание заострить. Если то же самое растение на отношение человека реагирует, музыку мажорную от минорной отличает да еще и откликается на нее по-разному, то тогда вывод вполне себе однозначный напрашивается: с этим растением контакт установить можно. А у нас с вами, кстати, разговор именно про это и был! Мы же обсуждали, что шаманы с мирозданием контакт устанавливают!

– Но ведь мироздание, как вы выражаетесь, – это же не только растения! Это и камни, и земля, и небо! Солнце, планеты, воздух! – Игорь Сергеевич потряс головой. – С этим-то как, по-вашему, контакт установить можно?