Павлик

– Так это я вам сказал, что без понимания того, чем шаман занимается, вам дальше в моем рассказе не все понятно будет…

– Ладно, – согласился, улыбаясь, Игорь Сергеевич. – Принял я к сведению вашу информацию! Не скажу, что принял умом и сердцем, – он усмехнулся, – но вот к сведению принял. И подумать здесь есть над чем, признаю, – он подмигнул собеседнику. – Умеете вы некоторые нестыковки и несообразности подмечать!

– Опыт – сын ошибок трудных, – улыбнулся в ответ Павлик. – А про шаманов, если помните, мы начали разговор, как только про встречу с Анатолием я вам рассказал. Он ведь тоже, если так выразиться можно, кастанедовцем был, как я потом понял. Но это все только много позже ясно стало. Потом вообще многое ясно становится, как практика показывает. А если совсем потом, так и вообще – все. Не все вот до этого самого «потом» доживают, к сожалению, а так-то да: чем дальше «потом», тем все яснее и яснее. А в самом начале – один сплошной туман неопределенности. Впрочем, лирика это… А тогда, в кафе, на первой встрече, я же ничего и не знал про него, про Анатолия. Отметил только для себя, что конкретный он парень, – он повел плечами. – Я же несколько часов к ряду говорил, официантка устала даже чай нам таскать, литров несколько выпили, наверное. А он, считай, все это время молчал. Вопросы – по делу только, уточняющие. А меня как прорвало: все ему выложил. Выслушал он меня и еще минут пять молча сидел. Сидит, молчит, а сам, вижу, кубатурит что-то напряженно. Потом глянул на меня серьезно так, – он криво усмехнулся. – Два варианта у тебя, говорит, парень. Если, говорит, конечно, тебя мое мнение интересует, то только два. Ну а я ему, соответственно, в ответ: давай сюда варианты свои! Мне уже пофиг – два, один… Все равно что-то делать нужно! А он мне спокойно так, взвешенно – не горячись, мол, и начинает излагать. Первый, дескать, вариант, надежный, но долгий очень. И давай мне азы сновидения излагать. Чтобы вам мозги не пачкать сейчас часами, так скажу: смысл здесь – как раз в осознании и контроле. Вначале, как говорил уже, осознать нужно, что все происходящее – сон. В этом, кстати, гуру форумный прав, пусть он и звиздабол, конечно, стопроцентный. Ну а потом, как осознание такое появится, уже можно и начинать контролировать течение сна, а в идеале – и сценарий менять. Тут ведь все просто, в теории-то вопроса. Раз все происходящее – сон, значит в нем законы наши не так действуют, да и любое событие во сне – это же фейк, если разобраться. Ну смерть, к примеру, – ты же знаешь, что проснешься от этого, если ситуацию вокруг себя фильтруешь! Пока не знаешь, что сон тебе снится, то да – тогда все, как по-настоящему, и всерьез. Но про это можно часами рассказывать, а смысл и так ясен. Вот я его сразу и спросил: времени, дескать, сколько нужно, чтобы такой контроль получить? А он на меня посмотрел грустно так и огорошил: лет пять, в лучшем случае…

– Пять лет?! Мать честная! – Игорь Сергеевич изумленно ахнул и с сомнением посмотрел на своего гостя. – Целых пять лет?! Да зачем столько сил и времени на это тратить-то тогда?

– Пять лет, Игорь Сергеевич, – это еще в лучшем случае. Я тоже охренел, если честно, когда услышал. Только вот поверил почему-то сразу, – Павлик скорбно поник головой. – А сейчас и верить не нужно – все сам знаю. Только я вам вот что скажу, – он немного помолчал, глядя в дальний угол светлеющего уже дворика. – Пять-шесть лет – это если практиковать по-настоящему. Если рогом упираться, как говорят, тогда да, пять-шесть лет. А так… Можно и через двадцать лет точно таким же ослом остаться, каким в начале был. Но мне и пять лет, сами понимаете, в тот момент были перебором явным. Я ему, Анатолию этому, так и сказал, со всей космической прямотой: нет, говорю, давай второй вариант свой. Он, как сейчас помню, помолчал немножко, опять что-то там про себя покубатурил, а после мне прямо в лоб – тогда, говорит, тебе на церемонию нужно!

– На церемонию? Что за церемония?

– Подождите, – Павлик взмахнул рукой, – сейчас до всего с вами дойдем! Я же ему точно такой же вопрос задал! А он мне все по полочкам разложил, соответственно.

Он опять замолчал, сосредоточенно о что-то прикидывая в уме и иногда искоса поглядывая на собеседника. Тот молча курил в ожидании продолжения. Дым от сигареты ровной струйкой поднимался в утреннем воздухе, постепенно растворяясь в пространстве затихшего дворика: кроме Павлика и Игоря Сергеевича, посетителей в ресторане уже не было. Обслуги тоже было не видать, и только вездесущий Рамзан дежурил где-то наготове, появляясь при первых звуках колокольчика. Наконец Павлик принял решение, тряхнул шевелюрой и не совсем уверенно повел плечами.

– Я, наверное, расскажу суть самую, чтобы подробностями лишними не загружать, а вы уже там сами дальше решайте, как ко всему этому относиться. Я ведь почему специально предупреждаю? Уж больно тема щекотливая, о которой говорить придется, но и мимо нее пройти никак невозможно: тут уж либо все рассказывать, либо вообще не начинать…