Читаем Павлик полностью

– Бред? Или все-таки чушь? – Павлик прыснул и махнул рукой, обрывая возражения, а потом резко посерьезнел. – Я вам, знаете, что скажу? В Индии древней правила ведения диспута существовали. Там школ разных духовных до фига было, вот и любили пандиты иногда зарубиться между собой. Сойдутся, бывало, и давай истинами меряться – у кого, дескать, истина самая истинная, а у кого – так, шляпа дырявая. Но они люди все культурные были, и чтобы глотку не рвать попусту, правила целые выработали: какие аргументы канают, а какие – нет. Вот по этим правилам и мерились, Игорь Сергеевич. И я вас заверяю: если бы вы хоть на одном диспуте подобном выступили бы так, как со мной сейчас, вас бы там на части бы порвали товарищи индийские, не взирая на врожденное дружелюбие и общую миролюбивость натуры.

– Это еще почему?

– Как – почему? А вы сами гляньте, какие у вас аргументы. Чушь, бред, – Павлик старательно загибал пальцы, наморщив лоб со всей доступной ему укоризной, но пробивающуюся улыбку прятал с не меньшим старанием. – Вы же мне ни на один мой довод контраргумента путевого не привели! Я вам свое, а вы мне: «Бред!» Я вам новый довод, а вы мне в ответ: «Чушь!» Ну и как тут с вами поступать нужно? А пандиты, Игорь Сергеевич, пусть и книжные черви, но в тихом омуте известно, кто водится! Могли бы и порвать сгоряча. Ну или «Бхагавад Гитой», на худой конец, забить насмерть.

– Что, толстая книга?

– «Бхагавад Гита»? – Павлик прыснул и зажал рот рукой. – Да нет, как раз тонкая, если что. Но это ничего, Игорь Сергеевич. Били бы просто дольше, – он, не выдержав, расхохотался так, что на его глазах выступили слезы. Отдышавшись, он повернулся к притихшему спутнику и приветливо кивнул. – Извините, воображение просто очень живое. Так и представил себе… Но если серьезно, так я вам еще раз повторю: вы мне вообще ничего дельного против моих доводов не сказали. Одни эмоции только да обвинения в умственной неполноценности. Да ладно, – он примирительно махнул рукой, останавливая готовое уже излиться с пассажирского сиденья возмущение, и улыбнулся со всем своим добродушием. – Это я так, для красного словца, если что.

– Но вы же не всерьез мне сейчас про бога говорили?

– Что вы настоящий – это он и есть? Всерьез. Только тут правильнее по-другому даже сказать будет. Он – это вы и есть. Я вам уже сто раз повторил: во всех мирах наблюдатель этот вечный один и есть. Он и мирами становится, и нами всеми. Он во всех живет, Игорь Сергеевич, пусть это до поры до времени тайной великой и покрыто. Если вам знать интересно, то именно за это иудеи Иисуса и распяли…

– Господи!.. Иудеи с Иисусом-то здесь при чем?

Перейти на страницу:

Похожие книги