Павлик

– Ага! – Павлик радостно погрозил указательным пальцем, не отрывая, впрочем, взгляда от дороги. – Вот этот момент, кстати, очень и очень показательный! Я ведь тоже до поры до времени не думал, что такие вопросы существуют. Я же себя-то очень хорошо помню до экспириенса того моего и истории со снами. Вопросов у меня масса была, и все – разные. Куча вопросов: как бизнес нормальный организовать, чтобы и на хлеб хватало, и на радости маленькие кое-что оставалось; как, к примеру, с девчонкой симпатичной познакомиться, чтобы не только заснуть вместе хотелось, но и проснуться еще потом на утро? Как конкурентов отжать, как машину купить, как на дом загородный откладывать начать, если на все остальное денег ни фига не хватает и раскрутиться еще не успел? Масса вопросов, короче, имелась и задач неотложных, но я только потом уже соображать начал, что все эти вопросы – примитивные они, если так выразиться можно, однобокие какие-то! Не, мелькали, наверное, порой и другие какие-нибудь, но в приоритете значились только вот эти – злободневные и насущные. И я тоже не поверил бы ни разу, что для меня и для президента Буша, к примеру, могут какие-то общие вопросы к жизни быть. Или, скажем, для меня и для Абрамовича нашего, аллигатора известного. Я парюсь, как на «гелик» подержанный отложить, а он – то ли одно «Челси» купить, то ли сразу несколько? Чтобы можно было весь пьедестал, как вариант, занимать! Прикиньте только – заголовки в газетах: первое место в чемпионате Англии заняла команда известного русского олигарха Абрамовича! Второе место – тоже команда русского олигарха Абрамовича! Третье место – опять же команда известного русского олигарха Абрамовича, и четвертое – тоже его команда! За четвертое место, правда, медалей не дают, но у Абрамовича-то, я уверен, совсем не в медалях вопрос. У него что с золотом, что с серебром, что с прочими благородными металлами – полный ажур и без чемпионата этого. Тут ведь, я подозреваю, задача – толщину органа своего детородного миру всему миру продемонстрировать! О, мол, как я могу! Мало того, что спиздил, уж извините меня за неполиткорректность, больше всех, так я еще всем остальным могу и по-другому присунуть! Чтобы все видели и никто не сомневался!

Игорь Сергеевич расхохотался.

– А что тут смешного? – пожал плечами Павлик. – Что, разве не так? Или с яхтами этими… У одного – пятьдесят метров, у второго – двести пятьдесят, а третий – двести пятьдесят четыре заказывает! И теперь всем остальным факи показывает, пока они соображают, чем бы адекватно на такой вызов ответить… То ли сразу триста метров строить, чтобы у товарища фору вырвать, то ли подводную лодку купить, чтобы одной торпедой вопрос закрыть было можно! И с оппонентом, и с метрами его всеми… Так ведь и тут – точно такая же картина. Знаете, – он скривил губы, – мне на ум сразу аналогия приходит одна – как мальчики в школе член линейкой меряют… Один радуется – четырнадцать, мол, сантиметров! Второй – ему подзатыльник: смотри, лошара, а у меня пятнадцать и шесть! У третьего – вообще восемнадцать… И никому дела нет, что этот долбоеб пятый год в восьмом классе и член у него, в принципе, не стоит уже от портвейна и сигарет, которыми он с третьего класса балуется!

Пассажир беззвучно смеялся, вытирая мокрые от слез глаза, и восхищенно смотрел на разгоряченного собеседника, который его веселья, тем не менее, не разделял:

– По-моему, Игорь Сергеевич, тут не смеяться нужно, а рыдать. Аналогия ведь самая что ни на есть адекватная! Впрочем, опять я отвлекся! – он скосил глаза на владельца заводов, газет и пароходов и покраснел. – Я, конечно, не всех имею в виду аллигаторов…

– А через одного! – Игорь Сергеевич расхохотался еще сильнее. – Через одного – меня то есть! Да бросьте, – отмахнулся он. – Давайте дальше – режьте правду-матку по живому!