Патриоты

А что оставил за своей спиной рядовой Сато? Туковарни Хоккайдо, где за время тяжкой, изнурительной работы он так успел провонять дохлой сельдью, что в казармах его тотчас окрестили «рыбьей головой». Обидное прозвище его не обижало. В армии Сато был сыт, одет и, значит, по-своему счастлив. Перед ним открывалась возможность карьеры: выслужиться и возвратиться домой фельдфебелем. А выработанная с детских лет привычка гнуть спину перед начальством и прибавившийся в казармах еще и страх перед офицерами довершили свое дело, окончательно отучив его думать и самостоятельно решать. Да и зачем! Старательному солдату для карьеры достаточно того, что он прилично усвоил две главы из брошюры «Дух императорской армии». Если бы Сато и стал задумываться о таких понятиях, как подвиг, то отнюдь не из патриотического чувства, а из мелкого тщеславия, с корыстной мыслью о том, какие выгоды это может принести, как отразится на его благополучии. Это единственное, ради чего стоило стараться, выслуживаться, пресмыкаться. Начальник пограничной заставы капитан

Дубах точно заметил, что такой патриотизм особого качества. Он не имеет корней. Он не выращен, а вкопан в землю, как столб, насильно. А столб легче свалить, чем дерево. Жизнь и бесславная смерть рядового японской армии Сато лишь подтверждают справедливость наблюдений капитана Дубаха.

Цикл рассказов о приключениях сторожевого катера «Смелый»

оказался большой новой, но не доведенной до конца работой Сергея

Диковского. Он побывал на Камчатке, видел, в каких трудных условиях маленькие пограничные катера охраняют нашу границу, в каких сложных ситуациях порой оказываются. Да, Диковский опять все увидел своими глазами, все испытал сам, участвуя в походах пограничников. «У нас очень много писалось о сухопутных пограничниках, – говорил он, возвратившись с Камчатки, – и очень мало о пограничниках-моряках.. Я решил написать об одном контрабандном японском катере и о пяти-шести советских пограничниках. Эти пять-шесть персонажей будут проходить через все рассказы».

Цикл рассказов, посвященных катеру «Смелый» и его экипажу, должен был состоять из десяти–двенадцати рассказов. Диковский успел написать только шесть. С художественной точки зрения это, пожалуй, наиболее совершенное его произведение. Оно написано в лучших традициях русских и зарубежных писателей-маринистов, всегда привлекающих читателей остротой и неожиданностью сюжетных поворотов, морским колоритом, характерами незаурядных героев, романтических искателей приключений, с риском для жизни бороздящих моря и океаны. Впрочем, герои Диковского – члены команды катера «Смелый»: моторист Сачков, командир катера Колосков, матрос Косицын, боцман Гуторов, рулевой Олещук, от имени которого ведется повествование, – главные действующие лица всех морских рассказов Диковского, люди вполне «земные», если так можно сказать о моряках. Но это не делает их, однако, менее интересными для читателей рассказов или недостаточно еще овеянными соленым морским ветром. Этого им тоже хватило с избытком. И хотя рассказ «Б?ри-б?ри» Диковский не без иронии начинает словами: «Предупреждаю заранее, тот, кто ждет занятных морских приключений, пусть не слушает эту историю» (историю о том, как и почему японские рыболовы симулировали на своей шхуне массовое заболевание чумой), «Б?ри-б?ри» читается с не меньшим интересам. Как и в других морских рассказах Диковского, сюжет разворачивается оригинально и полон неожиданностей.

Экипаж «Смелого» несет сторожевую службу в советских территориальных водах, охраняет наши рыбные богатства от японских браконьеров. И сколько смекалки, предусмотрительности, терпения, выдержки, решимости, находчивости проявляют пограничники каждый раз, выходя в море на очередную операцию! Об этом мы узнаем уже из первого рассказа «Конец Саго-Мару», повествующем о долгом и упорном поединке «Смелого» с неуловимой японской шхуной «Саго-Мару», которая доставила нашим пограничникам немало хлопот.

Развивая прием противопоставления двух чуждых один другому миров, Диковский на этот раз сталкивает советских моряков-пограничников с хищными японскими рыболовами. В сущности, все или почти все конфликтные ситуации рассказов строятся на далеко не безопасной «игре в прятки», выслеживании, преследовании японских хищников-рыболовов, которые, используя любую возможность (хороши все средства), с непостижимым проворством устремлялись к нашему берегу. Надо было разгадать все уловки нарушителей, подкараулить их и взять с поличным, пока они не успели переправить богатый улов рыбы за пределы трехмильной безопасной зоны.