Пасынок судьбы. Искатели

Борис молча указал большим пальцем в землю.

Я усмехнулся.

- Это ты, что ли, такой смелый - убивать человека без суда?

Борис выпятил челюсть, и жестко ответил:

- Ну не ты же! Паганель поднял руки.

- Ребятки, не ругайтесь! Убивать мы, конечно, никого не будем. Но амулет поискать стоит, есть у меня на этот счет одна мысль…

Мы с Борисом уставились на него, не понимая. Я подумал: «Какая еще мысль? Опять он переживает по поводу этого амулета… Надо человека искать, убийцу! Отыщется убийца - отыщется и амулет!»

Паганель между тем продолжал:

- Давным-давно, на самой заре основания «Поиска» мы оборудовали в московских катакомбах тайную базу. И самое деятельное участие в ее создании принимал именно Судаков. И есть у меня подозрение, что он может использовать ее и по сей день. Вот я и предлагаю завтра утречком попробовать наведаться туда. Ну, чем черт не шутит - вдруг повезет!

- А других предложений нет? - угрюмо спросил Борис.

- Есть и другое! Лена Косицына вспомнила, что у Судакова был тайник, что-то типа «схрона» на Юго-Западе Москвы. Он ей как-то раз показывал там свои находки. Где находится сам тайник, она не знает. Судаков просто привел ее на берег речушки где-то в районе Минской улицы, исчез в кустах, а потом вернулся с разными старинными украшениями. Он обещал подарить их Лене, если она согласится выйти за него замуж. Вот я и предлагаю поискать этот тайник…

Борис присвистнул.

- Это сколько лет прошло! Да там уж домов понастроили, небось!

- А не скажите, Боренька! Я посмотрел на карте - Лена довольно точно указала место - там и сейчас, как тогда, глухой овраг, заросли, где, так сказать, не ступала нога человека.

Я не выдержал:

- Максим Кузьмич! Да как мы найдем этот самый «схрон»? Он же наверняка замаскирован, спрятан так, что сам черт не отыщет!

Паганель улыбнулся.

- Я думаю, с помощью моего прутика вполне реально обнаружить в земле пустоты объемом даже менее полкубометра.

Он залез в ящик стола, покопался там с минуту и достал огромную карту Москвы, покрытую какими-то значками, надписями и стрелками. Мы склонились над этим чудом топографии, где были отмечены даже отдельно стоящие деревья и канализационные люки.

Действительно, с юга к Парку Победы примыкало обширное не застроенное пространство, судя по всему, не занятое и промышленными предприятиями. Через него текло две реки, сливавшиеся примерно посередине.

- Ну и где тут этот тайник? - скептически поинтересовался Борис, разглядывая большое зеленое пятно на карте.

- Насколько я понял Лену, это где-то вот здесь, в полукилометре от моста, на левом берегу Сетуни, шагах в пятнадцати от берега.

Борис махнул рукой.

- Да ну! Все это пустая трата времени - ни хрена мы там не найдем!

- Но попытка - не пытка, согласитесь, друзья мои? - Паганель похлопал Бориса по плечу. - Ну, так как решим - сперва мы обследуем подземную базу, а потом поищем тайник, или наоборот?

- Сначала лучше сделать то, что труднее! - решительно сказал я.

- Значит, решено! - подытожил Паганель: - Завтра утром идем на базу!

Тут в дверь постучала Зоя и предложила нам прерваться на кофе с кексами.

Кофе пили на кухне, из маленьких глиняных чашечек. Я, в общем-то, далеко не фанат этого напитка, чай как-то привычнее, но такой кофе я не пробовал никогда в жизни! Зоя варила его в медной «турке», с перцем и какими-то специями, а пара капель душистого сибирского бальзама придавали напитку совершенно дивный вкус.

За кофе зашел разговор об амулете и о всякой чертовщине, с этим связанной. Борис не без рисовки сообщил, что все мистические чудеса должны иметь вполне научные и понятные объяснения. Жестикулируя рукой с надкусанным кексом, он вдохновенно изрек:

- Если я чего-то не понимаю, значит, я это не принимаю! - и добавил, глотнув из чашечки: - Кажется, это сказал Сократ.

- Что-то не помню я у Сократа таких высказываний! - с сомнением покачала головой Зоя.

Паганель, помолчав, вдруг встал и вышел, а минуту спустя вернулся, держа старинный глиняный кувшин с широким горлом, из которого торчали два металлических дрына - один, изъеденный зеленью, явно медный, другой, ржавый, железный. Паганель поставил кувшин на стол и спросил, обращаясь к Борису:

- Как вы думаете, Боренька, что это?

Борис с очень умным видом повертел сосуд в руках и заявил, что это, судя по способу изготовления, древнешумерская керамика, наверняка найдена в Армении при раскопках урартских поселений.

- Совершенно верно, Боренька! А как вы думаете, для чего предназначался этот… м-м-м… сосуд? - Паганель хитро прищурился, поверх очков глядя на нас.

Мы по очереди осмотрели кувшин, и Зоя предположила, что штыри предназначены для накалывания на них каких-нибудь плодов, сок которых будет стекать внутрь. Я скромно промолчал, потому что версий у меня не было.

Максим Кузьмич забрал у нас кувшин, поставил на стол перед собой и сказал, указывая пальцем на горловину:

- Вот этот стержень медный. А этот когда-то был покрыт слоем цинка. В кувшин наливали кислоту и получался…

- Гальванический элемент! - я выпалил это чересчур поспешно и даже поперхнулся от неожиданности.