Пассажиры

– Давайте позырим. @киберагга14 говорит: «#либби такая отважная. #girlpower». @небеса_тот_же_рай пишет: «Единственная встала против Хакера. #pussypower». А @жидкаялюбовь69 говорит: «Душераздирающе. До сих пор глаза горят. Крепись, Либби». Хэштег #уважухаЛибби трендится на всех платформах. Наша девочка раскрутилась на весь мир.

– Только что хаяли мои туфли, а тут вдруг я героиня, – безразличным тоном откликнулась Либби.

– О, что до туфель, они по-прежнему любви не заслужили, – докинул Кэдмэн.

Сделав глубокий вдох, Либби устремила взгляд в потолок.

– Ладно, вы победили. Почему Джуду в ближайший час нужна моя поддержка?

– Я показал вам, каково послать человека на погибель; теперь я собираюсь продемонстрировать вам, что чувствуешь, подарив одному из них жизнь за чертой ордалий[12]. Потому что в течение следующего часа каждый из вас решит, кого из оставшихся шестерых Пассажиров вы хотели бы спасти. Пассажир, набравший большинство голосов у вас и широкой общественности, будет избавлен от гибели при столкновении автомобилей.

– Значит, чтобы спасти одну жизнь, мы должны отправить в могилу пятерых других, – возразила Либби.

– Каждому действию соответствует противодействие.

– Это очередное решение, принять которое невозможно.

– Вы уже в прошлый раз говорили, что это невозможно, но что-то я не вижу Билкис в ее автомобиле, а вы? Обладая решимостью, мотивацией и жадностью, можно претворить в жизнь что угодно. Если не верите мне, спросите Джека.

Стало еще очевиднее, что всякий раз, когда Хакер адресовал реплику Джеку, явно недоговаривая нечто известное только им двоим, тот отделывается молчанием.

– Не хочу, – уперлась Либби.

– Сохраните жизнь одному или убейте всех до единого, выбор за вами.

– Да разве это выбор, а? – Вернувшись на свое место, Либби сжала голову обеими руками.

– Прячась за своим положением членов жюри, все вы принимали решения о том, кого винить в ДТП, даже не потрудившись узнать, кем были жертвы на самом деле. Для вас они были лишь номерами дел. Но Пассажиры, сидящие перед вами, – не безличные цифры. Я собираюсь чуточку облегчить вам решение. Я дам каждому члену жюри возможность протянуть руку помощи одному Пассажиру – вы будете их расспрашивать, чтобы выяснить, почему ваши коллеги-присяжные и публика должны спасти их жизнь. Вы можете спрашивать их о чем пожелаете, а уж насколько честно отвечать, им самим решать. Но я полагаю, что ради собственного же блага каждому Пассажиру лучше быть предельно откровенным. Потом, когда каждому будет предоставлена возможность показать, чего он стоит, вы и публика определите единственного выжившего. Либби, не начать ли нам с вас? Кого вы хотели бы поддержать?

– Джуда, – ответила она почти без колебаний, не желая упустить шанс поговорить с ним напрямую – и, может статься, в последний раз. Обратила к нему вымученную улыбку, и он ответил взаимностью. «Я сделаю для тебя все возможное», – подумала Либби, и он, словно уловив ее мысли, ответил ей взглядом, сказавшим: «Я знаю».

– Джек, вы следующий, – сообщил Хакер.

– Мисс Арден. Она не напрашивалась, чтобы ее машину похищали.

– А остальные напрашивались? – вскинулся Мэттью.

– Как и ее нерожденное дитя. Уж наверняка все мы согласны, что ее и ребенка надо пощадить?

– Мюриэл, а вы в чью пользу склоняетесь? – поинтересовался Хакер.

– Шабаны Хартри.

– Разумеется, – проворчал Джек. – Ваша приверженность нашим темнокожим друзьям принята к сведению.

– Она – мать пятерых детей, зависящих от нее.

– Быть может, единственным вопросом, который вы можете ей задать, станет: почему человек, проживший в нашей стране почти двадцать лет, до сих пор не потрудился изучить наш язык? Впрочем, конечно, она вас вряд ли поймет.

Мюриэл закатила глаза:

– Вам неизвестны обстоятельства ее жизни.

– Нам неизвестны обстоятельства жизни ни одного из них. Но эта жалкая крупица знаний говорит мне, что она не ценит Британию и возможности, которые мы ей предоставили. Она не интегрировалась в наше общество.

Либби заметила, что по ходу этой тирады голос Джека набирал звучность, а его обладатель развернулся к камере, отслеживающей его. «Играет на публику, – подумала она. – Истый парламентарий».

– Значит, вы утверждаете, что мы должны приговорить ее к смерти за то, что она не говорит по-английски? – вступила Либби. – А как же ее семья? Вы просто демонстрируете свое расистское нутро, Джек.

– Даже не пытайтесь бить меня этим козырем, – он презрительно скривился. – Я сказал бы в точности то же самое, будь она белой европейкой. Что же до ее семьи, детей у нее более чем вдвое против нашего среднего показателя по стране. Сколько им лет?

– Мы не знаем.

– Значит, все они могут оказаться взрослыми?

– Ей тридцать восемь лет, так что нет.

– Вероятно, семья зависит от нее в финансовом плане, – не сдавалась Мюриэл.

– Вы имеете в виду, финансово зависит от нас, налогоплательщиков.

– Когда это вы в последний раз платили хоть какие-то налоги? – резанул Мэттью. – Как я понимаю, все они захомячены на ваших офшорных счетах… Ну, были, пока Хакер не поделился ими с планетой.