Пассажир без лица

Бросаемая слева направо качкой поезда, как раз совершавшего поворот, Грейс осознала, что ее направляет и подбадривает тот самый человек, который хотел ее убить, вытянув у нее через ноздри мозг. Потрясенная больше этой иронией судьбы, чем доводами Гэбриела, она вернулась в реальность.

Растравляя в себе чувство вины, чтобы заставить мобилизоваться сознание, она оторвалась от стенки и встала перед дверью в следующий вагон.

– Почему вы не предупредили меня раньше, что идет эта женщина? Я думала, у вас есть доступ ко всем камерам наблюдения!

«Она вышла из туалета в последний момент. Я не успел. Сожалею».

– Пусть это больше не повторяется.

«Это не в моих интересах. В следующем вагоне ничего не трогайте».

Не успела Грейс глазом моргнуть, как замок щелкнул.

Глава 38

Следующий вагон был погружен в темноту, а свет, проникавший из тамбура, не позволял ничего увидеть.

«Входите!» – воскликнул Гэбриел.

Грейс еще была в таком шоке, очевидно, временном, что растеряла все эмоции. Она шагнула через порог, и дверь за ней закрылась.

«Подождите, мне показалась какая-то тень позади вас… – бросил Гэбриел. – Включите свет!»

Грейс вслепую нащупала выключатель. По обеим сторонам зажглись фарфоровые бра. За собой она никого не увидела, но была поражена зрелищем, открывшимся ее глазам.

По обеим сторонам центрального прохода громоздились большие картины на религиозные и мифологические сюжеты, старинная мебель, насчитывавшая не одно столетие. Там и тут, без всякого уважения к гению мастера, создавшего их, торчали каменные руки и лица, словно взывающие о помощи. На полу были небрежно сложены стопки книг, пергаментов и свитков нот. Там даже были изящные шпаги, сваленные в кучу, будто обычные палки. В углу валялся рыцарский доспех, который, судя по вмятинам и зарубкам, не раз побывал в бою.

– Это же пещера Али-Бабы, – прошептала Грейс, которая, несмотря на безумный кавардак, понимала, что видит предметы огромной ценности.

«Не останавливайтесь! Апартаменты Пассажира дальше, – поторапливал ее Гэбриел. – Вы уверены, что за вами никого нет?»

– Никого живого, во всяком случае.

Грейс прокладывала путь, стараясь не наступить на бесчисленные антикварные предметы, валявшиеся у нее под ногами. Но в какой-то момент качка поезда застала ее врасплох, и ей пришлось ухватиться за шкаф, чтобы не упасть. В это мгновение сквозь стук колес на стыках рельсов, она слышала, что в этом хранилище что-то разбилось.

– Вы слышали?

«Да, – ответил Гэбриел. – Но мне кажется нормальным, когда в этом бардаке вещи падают при малейшей качке. Не важно. Скорее вперед».

Грейс продолжила путь и заметила наличие этикеток на каждом предмете, которые она рассеянно стала читать. И вдруг остановилась, как вкопанная.

– Подождите…

«В чем дело?» – поинтересовался Гэбриел.

– Если то, что здесь написано, правда, я иду среди самой невероятной коллекции культурных и исторических памятников Европы и Азии. Как и зачем все это оказалось здесь?

«Это не наша забота!»

Грейс не могла опомниться. Подобное сосредоточение таких бесценных предметов граничило с чудом.

Не веря себе, она по пути коснулась рукой столика, будто сделанного Булем, родоначальником стиля Людовика XIV, перешагнула через два полотна Рубенса, этюды сангвиной Рембрандта, Микеланджело и Делакруа, незнакомые эскизы Пикассо, погладила фреску из Помпеи, изображавшую эпизод повседневной жизни в Римской империи, потом античную греческую вазу с иллюстрацией боя Одиссея против циклопа Полифема. Прикоснулась к мечу, называемому мечом Карла Великого и использовавшемуся при коронации французских королей, к оригиналу рукописи «Фауста» Гёте и первому изданию сказок братьев Гримм, принадлежавшему авторам. А рядом она заметила кучу, в которой лежали черновик «Дон Кихота», написанный Сервантесом в тюрьме, фрагмент месопотамской глиняной таблички с легендарной «Повестью о Гильгамеше», фрагмент руки утраченной гигантской статуи Афины из Парфенона, рабочие записи Достоевского, подлинные планы собора Парижской Богоматери и даже партитура «Реквиема» Моцарта, написанная им на смертном одре. Прежде чем ускорить шаг, она, словно завороженная, не могла оторвать глаз от первой записи Сиддхартхи. Все время своего удивительного прохождения по вагону Грейс перечисляла хранящиеся здесь сокровища.

«Я уверен, что все они подлинные… – прокомментировал Гэбриел. – Теперь я понимаю, почему Пассажир столько лет колесит по Европе и Азии на своем поезде. Наверняка для того, чтобы приобретать самое ценное из культурного наследия стран, которые пересекает».

– Но зачем собирать эти произведения, не выставляя их, даже как будто не интересуясь и не храня с бережностью? Какой в этом интерес?

«Возможно, однажды мы это узнаем. А пока – время поджимает. Экскурсия окончена, Грейс. В следующем вагоне никого. Пользуйтесь этим».

Молодая женщина перешла через тамбур в следующий вагон, также погруженный в темноту. Она включила настенные лампы, которые снова осветили забитый под завязку склад ценных предметов.