Паштет

Договорились, что лечение начнут с завтрашнего дня, на довольствие поставят тогда же и имущество Пауль получит утром. А вот слугу с диким русским именем Нежило пришлют сейчас прямо.

Лечение начнут завтра с утра, после молитвы, а пока господин доктор может поселиться в палатке, что с краю слева - там как раз места много, трое оттуда померли. Когда же Карл подготовит контракт - сердечно добро пожаловать в роту! Впрочем, каша еще осталась, так что гость может поужинать.

Это очень почему-то не понравилось странному Паулю и он заметил, что свой шатер поставит себе сам - поодаль, ближе к ручью. Хозяева переглянулись, пожали плечами. С тем странного гостя и отпустили.

- Я так и не понял - из кожи какого животного у него сделаны подметки - задумчиво сказал Карл своему капитану.

- Да, я тоже такое впервые видел - кивнул тот задумчиво.

- Но ты обратил внимание, как он сразу согласился на слугу? То, что он не вояка - мне сразу понятно стало, а к слугам он привык. И все же какого черта ему понадобилось, прости Господи, у нас в роте? - задумался Маннергейм.

- Слушай, а не сатанинский ли это морок? Или подменыш? Я слыхал, что тут, в дикой Московии полно колдунов и ведьм - их тут не жгут, как положено добрым христианам, потому и размножились! - ответил Геринг чуточку напуганно. Так-то он был храбрым воином, но потусторонние силы его мечу были неподвластны и он это знал.

- Нет, я проверил.

- Как?

- Налил ему в вино чуточку святой воды с бамбергским наговором от колдовства. Клянусь лысиной святого Елисея - будь он из нечистых - ему бы стало плохо. А он и не поморщился. Это человек, капитан. Но будь я проклят - не простой. Буду за ним присматривать - пообещал Маннергейм.

- Правильное решение, дружище - одобрил его слова капитан, подумавший при этом, что за самим Карлом тоже присматривать придется.

Глава пятнадцатая. Здравствуй, новый чудный мир и чуточку про пушкарей.

Утром Паштет сразу понял, где он находится. По сухости во рту - явно на большом Бодуне. Подташнивало и голова гудела, все ж таки вино здесь - так себе шмурдяк. Вылез из палатки, стараясь меньше двигать чугунной головой и вспоминая фразу своей коллеги:

"Среди немыслимых побед цивилизации мы одиноки,как карась в канализации!"

Удивленно отметил, что ошибся. У самой палатки сидел тощий пацан в какой-то рванине, весьма жалкого вида, разве что лапти были большие и солидные.

- Ты кто? - удивился странному визитеру Паштет.

- Нежило я, герр лекар! - вскочил и тут же начал кланяться оборвыш.

- Русский? По-русски понимаешь? - еще больше удивился попаданец, у которого в измученном мозгу с грохотом рассыпался непойми с чего сложившийся вчера образ слуги - этакого взрослого солидного Берримора.

- Литвин, православный - кивнул головой пацан и затараторил, в общем, понятно, но все же с странным акцентом и с кучей полупонятных словечек, да еще и акцентом отлакировал.

- Стой, не барабань! - поморщился Паштет. Испуганный речетатив пацаненка сухим горохом протарахтел по уставшему мозгу. Черт, делать-то что с ним, с этим как его там, нежилым? А ведь еще и лечить надо всю эту артель сегодня... не было бабе печали - мешком не перетаскаешь, а вылетит - не поймаешь. Вроде так как-то.

До чего он вчера договорился?

С этим было сложно. Не потому, что он все забыл - хоть и прищирбленный выпивкой, но мозг старательно запомнил все вышеперечисленное - коня, сбрую, седло со стременами, мушкет - колет с мертвяка, да каску. Проблема была в том, что Паша отлично знал одно - дьявол всегда в деталях. Это в кино хорошо - схватил мушкет и давай стрелять!

А тут, в этом не шибко уютном прошлом, явно были всякие нюансики и детальки, которые учесть никак не получилось. Просто потому, что процесс непонятен и неизвестен. И окажется. что без какой-нибудь медной ковырялки и деревянной пихалки и стрельнуть не получится.

Оставалось только грустно помотать башкой, вспомнив свое чувство превосходства над Лёхой, который попал как кур в ощип и незнакомое время со всеми тамошними сложностями. И ровно то же теперь с ним - опытным и знающим Паштетом. Потому как это он в 1941 был бы знающим... Кстати, а какой нынче год-то?

- Нежило!

- Тута я!

- Какой нынче год?

- Не вем, хозяин!

Тоже хорошо. Черт, все сложно-то как! Надо вливаться в коллектив, а что это за шайка - понятия не имеется никакого. И вообще - что тут за порядки-то? Больно уж жадными глазами собутыльники... Стоп, какие собутыльники? Ведь пили из бочонка. Собоченочники? Ладно, на фиг, не важно. Так вот смотрели-то они на Паштета - как девица на вампира-миллионера. Чем-то понравилось им имущество носимое попаданца. И на сапоги пырились и на ружье. Хотя и сами не босые - и с ружьями у них тоже все в порядке. И вообще - не погорячился ли вчера, решив войти в эту компанию? Сначала мягко стелют, а солдатская жизнь - жесткая. Да еще вроде пушкарем намылился стать.