Пасадена

Они ждали у двери так долго, что Линда позвонила еще раз, испугавшись, не опоздала ли из-за нее Роза. Тогда придется ехать сюда снова; Линда прекрасно понимала, как ужасна будет эта отсрочка для Розы. Оправдываясь, Линда начала было:

— Он сказал, что мы точно не…

И тут с другой стороны стекла появилась тень, громадная, как морж, медсестра открыла им дверь и быстро махнула рукой, приглашая войти.

— Доктор уже собрался уходить, — сказала она, тяжело поднимаясь по ступеням; спина ее в белом халате своими размерами напоминала огромный ледник. Опираясь на перила, она бросила через плечо: — Идемте, девушки.

Лестница была сумрачная, небрежно отделанная панелями красного дерева, ступени скрипели, из-за спины медсестры Линде ничего не было видно. Сестра перевела дыхание и спросила:

— Идете?

На верхней площадке она погремела ключами у застекленной таким же пузырчатым стеклом двери, отперла три замка и ввела Линду и Розу в приемную доктора Фримена.

— Которая?

Роза выступила чуть вперед, как будто предлагая себя. В тесной приемной стояли письменный стол, древняя пишущая машинка на отдельном столике и кушетка, закрытая шерстяным покрывалом в узорах. В стеклянном шкафу сверкали ряды пинцетов, скальпелей, зажимов с резиновыми наконечниками, белоснежные шарики ваты, стеклянные банки с прозрачными жидкостями, про которые Линда подумала, что их лучше не ронять, а то они взорвутся. На самой верхней полке лежал острый инструмент длиной около фута, наподобие ножа для колки льда, а поверх него — стальной нож, похожий на серп.

— Вам повезло, что доктор не ушел домой. Я упросила его подождать еще минут пятнадцать. Но вообще-то те, кто заставляет его ждать, здесь больше не показываются.

Линда с Розой опустились на кушетку, а сестра протиснулась между мебелью, двигаясь так неосторожно, что Линда ждала, что она вот-вот смахнет что-нибудь с письменного стола, разобьет локтем стеклянный шкаф или перевернет столик с пишущей машинкой. Сестра пробубнила что-то себе под нос, подняла глаза и сказала:

— Не бойтесь. От этого будет только хуже. Это хороший врач. Даже самый хороший.

Линда не выпускала руку Розы, и обе подпрыгнули, когда открылась дверь и вошел врач. Это оказался молодой мужчина с темными бакенбардами, в очках, узкогрудый; он пожал девушкам руки и сел за стол.

— Познакомились с мисс Бишоп? — кивнул он в сторону медсестры, которая устроилась на вращающейся табуретке, давя на ее колесики всей своей массой.

Врач посмотрел на Линду и сказал:

— Я полагаю, вы Роза.

— Нет, — ответила Линда.

Глаза врача задержались на Линде, и он сказал:

— Извините. Почему-то я подумал, что это вы.

Обратившись к Розе, он начал:

— Сначала ответьте мне на кое-какие вопросы, а потом приступим.

Сестра кивнула тяжелым, в пушке подбородком, скрипнула пружина кушетки, и Линда шепнула:

— Если хочешь уйти, я отвезу тебя домой.

— Полный возраст? — начал Фримен.

— Двадцать лет.

— Место рождения?

— Пасадена.

— Семья?

— Мать умерла.

— Замужем?

— Нет.

— Тогда зачем же вы пришли?

— У меня… я… доктор, я думала, вы все знаете…

Она сжала ладонь в кулак и потерла виски. Волоски около ушей взмокли, глаза затуманились, щеки заблестели.

— Сколько уже, Роза?

Роза не говорила, и Линде захотелось ответить за нее, хоть чем-нибудь помочь ей. Но Линда знала не больше врача и мисс Бишоп. Она, не замечая того, подалась к Розе, думая о том, о чем спросил врач, — сколько уже? — и задала себе естественный вопрос: от кого? Сколько уже и от кого? Линда знала ответ по крайней мере на один вопрос, и слишком переживала сейчас за Розу; было не до выяснения отношений, не до своей боли. С этим можно разобраться потом, но, так как Линда обещала Розе пойти к врачу и чуть было не нарушила обещание, теперь ей нужно было сдержать свое слово, как Брудер сдержал свое.

Врач снял очки, взглянул на мисс Бишоп, встал со своего места, склонился над столом и сказал:

— Милая Роза! Отвечайте, пожалуйста, на все вопросы, это очень важно.

Он ухмыльнулся; ему, наверное, казалось, что дружелюбно, Линда же подумала — хладнокровно, как будто Роза могла сообщить ему самую захватывающую новость этого дня.

— Месяца два… Точно не знаю, — ответила Роза.

Мисс Бишоп принялась вынимать все необходимое из стеклянного шкафчика: шарики ваты, скальпель, нож, похожий на серп. Она открыла дверь позади стола Фримена, и Линда успела заметить покрытый клеенкой медицинский стол. К краю стола мисс Бишоп подкатила огромную лампу и поставила ее так, чтобы Розу заливал холодный жемчужный свет.

— Сопутствующие заболевания есть?

Роза непонимающе уставилась на него, вцепившись в руку Линды, а Фримен продолжил скучным голосом:

— Нет? Никаких? Гонореи? Шанкра? Сифилиса?

Роза тихо ахнула.

— Роза…

— Нет… Только это.

— Примете мышьяка, просто чтобы подстраховаться.