Паразиты: Пророк

В общем, переговоры о новой экспедиции с самого начала пошли совсем не так, как предполагал Филипп и старейшины семьи Каррьер. Каждая собака норовила выскочить вперед и воспользоваться слабостью семьи Каррьер, ввиду их неудачной последней экспедиции. Им и невдомек было, что Филипп просто хотел решить вопрос по быстрому, поэтому не использовал всю силу семьи в первый раз. И что ублюдку просто повезло использовать мутантов в нужный момент. Теперь каждый желал себе кусок от имущества Каррьеров, да побольше. Это все вызывало головную боль у главы семьи. Хотя в глубине души он понимал, что взять Леон будет не так просто, как он думал изначально. Их остановили еще на подступах к городу, а что будет в самом городе, было неизвестно. Только поэтому во второй экспедиции он хотел использовать не только силу своей семьи, но и привлечь к этому делу других именитых и влиятельных людей города.

Кто бы мог предположить, что этот ублюдок сумеет так укрепиться менее чем за два месяца. Не было ни одного правительственного лагеря в мире, который бы полностью очистил хотя бы один крупный город. А мелкий подонок очистил уже два. Конечно, у многих фракций была такая сила, хотя это и тяжело было бы в городских условиях, но бригада, а может быть, даже пара батальонов солдат смогла бы провести зачистку. Однако, это было бы слишком дорого. Сейчас, когда производства по всему миру остановлены, каждый патрон был по цене золота. Никто не хотел столь бессмысленно и бесполезно тратить ресурсы. Ведь выживших в городе затем еще придется кормить и обеспечивать их быт. А также они могут требовать к себе лучшего отношения или даже поднять бунт.

Таким образом, в Лютеции, как и во всех других столицах, были освобождены от зомби только несколько элитных районов, где застряли важные люди города и страны, и дальнейшего продвижения не происходило. Вместе с предместьями в Лютеции проживало почти пятнадцать миллионов человек. С учетом тридцати порталов вторжения, там должно было быть до тридцати миллионов древних и новообращенных зомби. А это — тридцать миллионов патронов, минимум. Это если каждый солдат будет точно попадать в голову, что было абсолютно нереально. По итогу, пришлось бы потратить сотни миллионов патронов на одну только Лютецию.

Этим и был ценен Леон. Для его освобождения нужно было бы потратить до десяти миллионов патронов. Их и можно было посчитать первоначальной стоимостью города. Но там были еще и другие преимущества и возможности. А также люди. Но наиболее ценными были десять тысяч импмэнов. Крупные фракции только сейчас поняли настоящую ценность импмэнов. Каждый такой боец мог сэкономить сотни или даже тысячи дефицитных патронов. И, конечно, многие фракции начали выращивать свои собственные армии импмэнов. Но момент был в некоторой степени упущен. Под защитой военных было не так много людей, готовых рисковать своей жизнью в битве против зомби. Более того, сильных зомби сейчас стало больше, и выращивание импэма усложнилось в несколько раз, по сравнению с тем, что было в самые первые дни. Оставалось только проклясть дешевую удачу ублюдка, который успел создать свою армию на начальной стадии вторжения и теперь, опираясь на значительный первоначальный фонд, мог расширять и улучшать ее дальше. Даже если у него не будет новых бойцов, постоянно поднимающих уровень десяти тысяч импмэнов было достаточно, для вольготной жизни в условиях пост-апокалипсиса.

Разумеется, у центрального правительственного лагеря Версальской Республики, как и у почти всех других, было более десяти тысяч импмэнов. В одной только семье Каррьеров, включая скрытые элитные силы, их было более трех сотен, и количество росло. Но они не были едиными, как у дешевого ублюдка. Не могли выступать объединенным фронтом, если бы только лагерю не грозила великая опасность. И в условиях, когда для каждой отдельно взятой силы импмэны были драгоценностью, последние требовали к себе особенного отношения, зачастую. Они требовали много ресурсов и даже женщин. А также, по большей части, работали по желанию. Не более нескольких часов в день. Действительно опереться семья Каррьеров могла на горстку преданно элиты. У ублюдка же его импэны были, как грязь под ногтями. В лагере Седьмое небо импмэны были везде, куда ни плюнь. Поэтому они не чувствовали своей исключительности. Над ними всегда был какой-то еще, более сильный импмэн, и за место под Солнцем они должны были конкурировать с другими улучшенными людьми. Поэтому лишь могли подавить свою гордость и слушать приказы командования, как обычные люди. Филипп, как и многие другие аристократы и чиновники, очень завидовал такой атмосфере. Ему и самому приходилось убивать зомби, которых ему доставляли его люди, чтобы быть достаточно сильным и не быть презренным улучшенными людьми. Иначе, кто знает, не захотят ли они еще большей свободы в будущем. Когда у солдат кончатся патроны и снаряды, кто сможет сделать этих монстров, кроме точно таких же монстров?