Паранойя. Почему мы?

Ближе к ночи мне привозят невероятно-нежный букет из голубых гортензий, белых эустом и будто припорошенных снегом декоративных элементов. Сказать, что я рада – не сказать ничего. Я и забыла, что внимание мужчины – это не только про секс, но и про приятные сюрпризы, волнение, восторг и предвкушение, которое меня охватывает, когда я нахожу записку со словами:

«Спасибо за «угадай, что я выбрал»! Она прекрасна. Отметим сделку в «Русском самоваре» в среду в 18:00 ? …»

Ниже прилагается номер телефона, на который я тут же шлю короткое «Да» и с улыбкой перечитываю карточку.

Боже, это так мило! Почему-то мне кажется, что он выбрал «Страсть», но решаю обсудить это тет-а-тет, хотя любопытство просто распирает.

Терпи, Настя, терпи! Всего три дня.

Глава 9

«… смотреть в его глаза, когда перед тобой не он! Жестокая штука, тяжкое наказание.»

К. Макколоу «Поющие в терновнике»

– Итак! Я думаю, femme fatale! Я думаю, дорого. Я думаю, провокационно. Я думаю, сочно. Я думаю, напоказ, – не замолкая ни на секунду, щебечит Гева, чем вводит меня в состояние гипнотического транса.

– Эм, может что-то попроще, – осторожно предлагаю я, зная, впрочем, что лучше не лезть, когда Гева в своей стихии.

– Что? – смиряет он меня уничижительным взглядом королевы и, закатив свои подведенные розовыми тенями глаза, качает головой. – Малыш, оставь эту скромность для Алеши Табуреткина. Ты идешь на свидание с долларовым миллиардером. Так что никакого простенького, но со вкусом! Я думаю, вот это от Roberto Cavalli.

И не успеваю я опомниться, как меня заталкивают в примерочную, и я уже примеряю ассиметричное платье цвета hot pink.

– Ох! – хлопнув в ладоши, замирает Гева в восхищении, когда я выхожу из примерочной. – Абсолютный секс! Дерзкий вызов посредственности! Боже, эти ноги сводят с ума даже меня! Богиня, просто богиня! – удовлетворенно заключает он, отчего я становлюсь одного цвета с платьем. Однако, друг не дает мне опомниться и переходит к следующей части наших сборов. – О, смотри, какие клевые черевички! Примерь! Лак и фуксия – это та-ак соблазнительно! Уникальный микс греха и глэма. А куда мы идем, я что-то забыл спросить?

– В «Русский самовар».

– Чего? – смотрит Гева на меня во все глаза, а потом начинает смеяться. – Малыш, обожаю твои шутки! Ты бы еще про «Русскую рюмочную» вспомнила.

– Но мы правда ужинаем в «Русском самоваре», – немного удивившись такой реакции, настаиваю я.

– Да быть такого не может! Чтобы «форбс» пригласил девушку в «Самовар»! Он что… как это у вас там говорят… Еб*нутый? – возмущается Гева.

– А что не так с этим «Самоваром», помимо дурацкого названия? – спрашиваю я, параллельно любуясь своим отражением в зеркале. Платье и впрямь сидит идеально.

– Ну, если честно, это странное место для романтического свидания, – пытается объяснить Гевик. – Оно, конечно, прикольное, аутентичное и по-своему даже стильное, но только это не наш стиль. Там тусуется всякая малохольная п*здобратия – ну, из тех, для которых брендовые вещи – это дурной тон. Они пьют водку и жрут всякую гадость типа оливье и котлет по-киевски. Нет, он точно ебн*тый! Где ты и где этот «Самовар»! Да тебя надо усаживать за стол, сервированный фарфором и серебром, и потчевать филе тюрбо под голландским соусом. И все это под музыку французов-импрессионистов. Нет, я так не играю! Пусть ведет тебя в нормальный ресторан! Зря, что ли, платье подбирали?!

– А может, он просто хотел сделать мне приятно? Ну, я же русская. Типа отдать дань моим корням, – с надеждой спросила я.

– Ой, ну точно, ты же за двадцать лет селедки под шубой не нажралась и красных абажуров не насмотрелась. Нет, по-моему, он просто прикалывается. Вот такой у него, понимаешь ли, дебильный юморок. Ну, это же уму непостижимо – пригласить девушку на романтическое свидание жрать холодец и водку! Впрочем… миллиардеры, такие миллиардеры…

– Окей, ну, а мне-то что делать? Платье брать? Или для этого дурацкого «Самовара» подыщем что-нибудь более демократичное? – резюмирую, едва сдерживая страдальческий стон и в то же время смех. Кажется, свидание обещает быть веселым.

Перемерив еще кучу всякого тряпья, все-таки останавливаю свой выбор на «миксе греха и глэма». Пофиг, уместно это в «Русском самоваре» или нет, главное, что мне красиво и сексуально, а я сегодня хочу быть сексуальной, хочу чувствовать на себе восхищенный, вожделеющий взгляд и, может, хотя бы ненадолго забыть о своей незаживающей ране.

Ближе к шести Акерман присылает за мной машину с водителем. Гева, благословив меня на умопомрачительный секс, обещает молиться за него, не жалея чела. Я нервно смеюсь, точно зная, что никакого секса на первом свидании не будет, даже если вдруг захочу. Не хватало еще встать в один ряд с Акерманскими цыпулями.

Кстати, о них! Не мешало бы уточнить насчет Кайлы Девис. Снова угодить в любовный треугольник и, уж тем более, в медийный скандал мне совсем не улыбалось.