Паранойя. Почему я?

 Улыбнувшись своим мыслям, обнимаю ладонями живот и, наконец, позволяю себе стать для малыша внутри меня мамой, а не просто маткой для эмбриона.

– Привет, котёнок, – шепчу, чувствуя, как меня заполняет нежность к этому пока еще абстрактному, крошечному существу. – Это твоя мама, ты меня уже слышишь?

Называть себя «мамой» странно, но вместе с тем так волнующе – прекрасно, что я невольно начинаю смеяться, поглаживая живот.

Такой меня и застает Жанна Борисовна.

– Чему это ты радуешься? – улыбнувшись, приподнимает она бровь, входя в мою комнату. Я качаю головой и стараюсь, как можно незаметнее, убрать руки на бедра. К счастью, мама не замечает этого, спеша не упустить возможность в очередной раз похвалить себя. – Вот видишь, как тебе пошли на пользу спа-процедуры. Сразу посвежела, повеселела, улыбаешься уже, а то все нос кривила: «зачем да зачем?». Затем, что мама знает. Запомни на будущее: ни один мужик не стоит того, чтобы так себя изводить!

Она еще что-то втолковывает мне, а я смотрю на ее самодовольное лицо и испытываю странное чувство. Мужики, конечно, много, чего не стоят из того, что мы – женщины делаем, но прежде всего, ни один не стоит того, чтобы из-за него срывать злость и отыгрываться на своем собственном ребенке.

Естественно, ей я ничего не говорю, но самой себе обещаю, что никогда не буду такой, как она. Мой ребенок будет знать, что за ним всегда стоит его мама: что она поддержит, защитит и на первом месте у нее всегда будет он. Только он.

С таким настроем утром я еду в колледж, полная решимости дозвониться до Долгова. С моего номера это по-прежнему невозможно, поэтому, чтобы уж наверняка, прошу на перемене телефон у Оли и, закрывшись в туалете, нахожу в контактах «Папуля» и, не давая себе времени на раздумья, жму на кнопку вызова. Мне стыдно и не по себе. Чувствую себя какой-то назойливой прилипалой и до ужаса боюсь того, что Долгов ответит.

Однако в трубке раздается монотонный голос оператора, сообщающий, что абонент вне зоны действия сети. Ничего не понимая, набираю снова и снова до конца перемены, а потом и на следующей, но песня все та же.

«Абонент вне зоны действия сети» – повторяет автоответчик, я же едва не рычу. Весь урок ломаю голову, как расспросить Ольку и не вызвать недоумения, но ничего толкового на ум не приходит. Не в силах больше выносить эту неопределенность и неизвестность, сразу после колледжа еду к сестре Долгова.

Она встречает меня высокомерно-приподнятой бровью и недоуменным взглядом.

– Чем обязана? – даже не приглашая войти, застывает она в парадных дверях.

– Мне нужен ваш брат. Где он? – чеканю, преодолевая внутреннюю дрожь. Холодный, пронизывающий взгляд этой женщины вызывает озноб.

– Позвони и спроси. Номер телефона у него все тот же, – отзывается она снисходительно, не скрывая насмешки.

– Если бы я могла, я бы позвонила, -цежу, пересиливая свою гордость, напоминая себе, зачем я здесь.

– Странно, все, вроде, могут, – натуральным образом издевается Долговская сестрица, вызывая у меня неконтролируемую злость. Сжимаю кулаки, впиваясь ногтями в ладони и изо всех сил сдерживаясь, выдавливаю из себя:

– Послушайте, наши размолвки вас не касаются. Я бы не пришла, если бы дело не было серьезным.

– Не хочу тебя разочаровывать, девочка, но ты априори не можешь быть серьезным делом.

Сказать, что выслушивать это унизительно – не сказать ничего, но я собираю остатки своей воли и преодолевая стыд, прошу:

– Просто позвоните ему и пусть он сам решит, что серьезно, а что – нет.

– Мне кажется, он все уже давно решил насчет тебя, иначе бы не заблокировал. Так что, давай…  не трать ни свое, ни мое время, – она пытается захлопнуть дверь перед моим носом, но я не позволяю и, не зная, что предпринять, отчаянно признаюсь:

– Я беременна. Мне нужно с ним поговорить!

После моего признания время, будто останавливается. Словно Пайпер Холливелл взмахнула руками и заморозила все вокруг вместе с током моей крови. Мне кажется, я даже забываю, как дышать, когда сестра Долгова, замерев в проеме двери, окидывает мою фигуры пронизывающим взглядом. Это настолько неприятный, колючий взгляд, что хочется сбежать.

 То, что, признавшись, я совершила ошибку, понимаю сразу же, стоит только этой стерве противно ухмыльнуться.

– Боже, какая чудесная новость! Я прямо умилилась, – не скрывая сарказма, тянет она. – Ты что, всерьез думаешь, что женатый мужик, у которого уже есть двое детей, обрадуется приплоду на стороне?

– То, что я думаю, вас не касается! Просто позвоните брату, – отрезаю зло, понимая, что зря унижаюсь перед этой сукой. И следующая ее фраза это только подтверждает.

– Да что ты? Извини, дорогуша, но я тебе не телеграф. Да и не такая уж веская причина, чтобы отвлекать моего брата от дел.

– Это не вам решать.

– Ошибаешься. Как раз, мне и приходиться решать. Думаешь, ты одна такая? Да я вас дурочек, вышедших в тираж, повидала столько… И хоть бы одна удивила! Нет. Все, как под копирку –  с пузом наперевес.

– Думаете, я вру? – уточняю через силу. Слушать про похождения Долгова противно и больно.