Паранойя. Почему я?

– Конечно, серьёзно, Настюш. Ты же не думала, что я забуду? – Серёжа смотрит мне в глаза, и я не выдерживаю. Всё, что копилось всю эту неделю, рвётся из меня наружу. Всхлипнув, качаю головой и опустив её, пытаюсь спрятать лицо. Мне до слез не хочется, чтобы Долгов всё понял и начал меня жалеть. Но поздно.

– Ёлки-палки. Вот я дурак -то! – прижав меня к себе, сокрушается он. – Настюш, я же просто хотел подразнить тебя, ну типа сюрприз сделать, думал, ты поймешь.

– Нет, Серёж. Я решила, что ты будешь с семьей. Оля сказала, что вы всегда встречаете дома, – признаюсь, уткнувшись ему в шею, чувствуя, как внутри у меня разливается тепло.

– И ты уже что-то запланировала?

– Да конечно, – иронизирую, вспоминая свои планы. –  В обнимку с Вдовой Клико собиралась лежать на этом диване, смотреть в потолок и размазывать по лицу питательную маску из соплей и слез.

– Дурочка, – усмехнувшись, качает Долгов головой. – Почему не спросила? Я же с этими делами, как гончий.

– Вот поэтому и не спросила. Боялась, что вновь не сдержусь, а ты и без того уставший.

Он хочет что-то сказать, но вместо этого, улыбнувшись, целует меня в макушку и вздыхает тяжело.

– Настька, Настька…

Несколько минут мы молча смотрим на огонь в камине. Впервые за все время наших отношений у меня на сердце легко, впервые я чувствую себя по-настоящему любимой. Однако, не могу не спросить.

– Серёж, а как же семья? Что ты им скажешь?

– Не думай об этом. Это моя проблема.

– Как мне не думать? Твоя проблема – моя проблема, а я не хочу, чтобы они у нас были. Может, лучше не обострять? Знаешь, я… Я смогу провести эту ночь одна, – заверяю искренне, несмотря на то, что каждое слово стоит мне невероятных усилий.

Слишком тяжело быть благоразумной, когда вот оно все, о чем мечтаешь, но ещё тяжелее видеть любимого мужчину таким измотанным и знать, что ты – одна из причин. Однако Долгов на корню убивает все возражения.

– Я не смогу, Насть. Мне все осточертело. Надоели эти встречи урывками, бесконечная суета, недовольные рожи.  Я устал. Хочу, чтобы хотя бы ты у меня была счастливой.

Я не нашлась с ответом, просто обняла его крепко-крепко и поцеловала куда – то в шею, сглатывая острый ком в горле. В это мгновение я была счастлива. Счастлива, как никогда.

И всю новогоднюю неделю пребывала в том же эйфорическом состоянии, забыв обо всех проблемах и непреодолимых «но».  Прилетев в Париж, первые два дня мы провели в номере: отсыпались, отъедались и вообще приходили в себя после напряженных недель. Это было непередаваемо прекрасно – просто лежать в обнимку, смотреть на мерцающую тысячей огней Эйфелеву башню, и знать, что впереди еще столько дней.

Тридцать первого Долгов с утра- пораньше стал задаривать меня подарками. Сначала мне доставили восхитительное серебристое платье от Диор.

О, боже, что это было за платье!  Мечта каждой девчонки: пышное, воздушное, как у принцессы, переливающееся и в пол. Моему восторгу не было предела. Я кружилась в нем, порхала, как бабочка и, наплевав на взгляды, не снимала до самого вечера.

Весь день мне доставляли подарки один шикарнее другого. Дар речи у меня пропал, когда Долгов надел мне на палец кольцо с розовым бриллиантом размером с булыжник. Смотрела на него и не могла подобрать слов. Даже у моей мамы, а она обожала кич, не было ничего и близко столь роскошного. Я боялась даже представить, сколько это может стоить.

Впрочем, Долгов не давал мне опомниться. На каждом углу, стоило только выйти из машины, поджидали сюрпризы: бесконечные букеты цветов. Всяких разных, какие только можно сыскать. Музыканты, поющие мои любимые песни. Какие-то актеры, играющие для меня маленькие, забавные сцены. Художники, посвящающие мне граффити. Казалось, весь город жил ради меня и одаривал вниманием за все те унылые дни рождения, когда меня поздравляли между сервировкой новогоднего стола и установкой ёлки.

Вечером на борту роскошной яхты пьяная от счастья я задувала свечи на черно-розовом торте в виде цифры девятнадцать и загадывала желание, чтобы мы с Сережей всегда были вместе и так же счастливы.

– Спасибо тебе за этот день, –  шептала я, покачиваясь с Долговым в танце. Мимо проплывали кораблики – рестораны, отовсюду гремела музыка, люди выкрикивали поздравления, махали руками, но в эту секунду для меня существовал только мой невероятный мужчина.

– Тебе спасибо за то, что ты есть, маленькая. С Днём Рождения! – так же шепотом отозвался он.

– С Новым годом, любимый! – улыбнувшись, поцеловала я его.

Небо над Эйфелевой башней озаряли фейерверки, Сена мерцала, отражая их, а я смотрела в синие – пресиние глаза и умирала от любви.

Стоит ли говорить, что это была лучшая ночь в моей жизни?! Впрочем, вся неделя была невероятной. Мое кино то самое, о котором мечтает каждая девчонка, воплощалось в жизнь. Пусть не в Ницце, но какая разница? Главное, что с тем самым – любимым, неповторимым, единственным.