ПАРАЛЛАКС 606. Том II

- Допустим, это мне понятно, - проговорил Бойченко едва ли не про себя; голос его звучал пусто, как игрушка на новогодней ёлке. - Ты - Ваня из Беларуси, а ты - Вэйж из Китая. С первым вопросов нет: болтать на русском у них в порядке вещей. Но ты, Вэйж... У тебя даже акцента нет. Идеальное произношение. Как так?

Ребята переглянулись и игриво рассмеялись. Находясь в задумчивом волнении, Антон наблюдал за странным поведением мальчишек и чувствовал, как у него отнимается язык; маска воспитателя пропала с его лица, сменившись наивной физиономией простофили.

- Ха-ха... Как только... умершие... попадают сюда... - сквозь смех произнёс Вэйж, сбиваясь и путаясь, - то они, они... уф... - он отдышался. - Они начинают говорить на местном языке, сами того не замечая.

- Все прибывшие легко понимают друг друга, - шустро вставил Макеев. - И не надо всех этих школьных учебников и словарей. Язык тут для всех один. Хоть какой-то бонус: я терпеть не мог школу. Вторая смена ещё куда ни шло, но первая... буэ-э-э.

- Так здесь что-то типа того, что было до построения Вавилонской башни?

Парочка мигом прекратила лыбиться.

- Какой-какой башни?

Антона немного взбесило то, что над ним смеются дети - он прослушал их вопрос, после чего лишь лениво отмахнулся:

- Неважно. Кто из вас расскажет, что это вообще за место?

- Все называют его Дронариумом, - протараторил веснушчатый. - Других названий у него нет. Люди попадают сюда после того, как умирают, и живут, не испытывая того, что испытывали при жизни.

Бойченко опёр голову на руки: в его зрачках заиграли огоньки оживающего интереса.

- Что значит «не испытывая того, что испытывали при жизни»?

- Здесь все добрые... спокойные... - Ваня развёл руками. - Тут нет убийств, нет преступлений. Вообще нет злодеяний. Местные не хотят кушать и не хотят пить. Может быть, как раз из-за этого. Мы даже не дышим. Тут всегда царит мир, и каждый имеет право делать то, что вздумается: спать, гулять, читать, общаться. Иногда тут бывает скучно: нет телека и интернета... но в остальном - красота. Безделье будь здоров.

- Забавно. И что со мной будет дальше?

В дело вступил Вэйж: он с важностью показал Антону безымянный палец.

- У всех, кто сюда попал, вот тут появляются цифры. Личный номер или типа того.

- Верно, и у меня такой есть, - зачарованно кивнул Бойченко.

- Отлично. Теперь ждите, пока придёт ваша очередь. Ждать придётся долго. Я проторчал часа три, не меньше. Это так, к слову - со временем тут проблемы. Часов нет, а если кто-то с ними сюда и проскакивает, то стрелки вспять поворачиваются. Да и то на каждых своё время, так что такой меры тут нет... Так вот, о чём это я?.. Ах да, придёт ваша очередь - пройдёте регистрацию у администраторов, что сидят во-о-он в тех… - Вэйж указал на узкие дверцы с табло над ними, - маленьких комнатушках. Мы называем их Исповедальнями. Все бывают там только один раз - после того, как прибыли в Дронариум. Потом ни-ни. Я пытался как-то пролезть, но бесполезно... Кстати, в дверях со стороны петель есть щель. Если постараться, можно подслушать чего. Подсмотреть вряд ли получится: потёмки внутри, хоть глаз выколи. Администратор поздоровается, а потом достанет книжку. Лично моя чем-то напоминала медицинскую карточку... А, может, она одна на всех? Честно говоря, я не в курсе... Потом он увидит в ней всю вашу жизнь. Ничего от этой пакостной книжонки не скроешь. Администратор начнёт её рассматривать, читать, листать. Будет о чём-нибудь спрашивать. Может немного на мозги покапать. Затем вам присвоят персональную комнату в жилых секторах, и всё - отдыхайте до звонка.

Вэйж махнул в центр атриума, и только сейчас Бойченко заметил там уходящую вглубь лестницу. Широченную, с сотнями ступеней, сливающихся издалека в ровную ребристую поверхность. На некоторых ступенях лежали люди - казалось, они загорали под ласкающими лучами купольного фонаря. И ведь это была только видимая её часть. Если эту лестницу и можно было с чем-то сравнить, то с громадной, опущенной под углом в таз, стиральной доской.

- Комнат там тысячи, – с важностью заверил Вэйж.

- Ты что, считал что ли? – съехидничал Ваня. – Больше. Наверное, миллионы.

- Да я же образно, глупая ты малышня.

- Сам ты малышня.

- Сейчас пойду в Минарет и забуду про тебя.

- Ой, ты только это и можешь.

Вэйж начал надвигаться на Ваню подобно ледоколу на льдину:

- Ну всё. Или ты извиняешься, или я...

- Так, а ну прекратили! - теперь Антон даже не старался выглядеть суровым; у него это вышло спонтанно, само по себе. Он рывком повернулся к Ване. - Ты сейчас расскажешь мне, что за комнаты. А ты, Вэйж, не влезай, пока я не разрешу, идёт?

Лицо веснушчатого озарила ухмылка; Ваня бросил на азиата важный взгляд и прищурился, всем своим видом показывая, кто здесь свой. Вэйж насупился, но в его глазах не было заметно ни тени зависти, ни холода обиды, разве что блеск игривого задора.